Хадижа скривилась, словно съела лимон, но все же начала свою речь:
— Самат и его родители пришли договариваться о свадьбе. Он подарил мне украшение и сказал, чтобы я надела в нашу брачную ночь, — голос девушки снизился до шепота, а щеки залил румянец, но не от смущения, а от вмиг вспыхнувшей ярости, — Я и не выдержала, высказав, что она не девственница.
— Ох! — выдохнула Самира, — Что тогда началось представляю! — покачала она головой и улыбнулась.
— Мрак! — согласно кивнула Хадижа. — Крики, ругань и у всех глаза холодные… разочарованные.
Голова девушки опустилась, и она судорожно вздохнула, подавляя всхлип. Самира потянулась и крепко обняла сестру — бессилие приводило в отчаяние, ведь она не знала, чем помочь Хадиже. Своим необдуманным заявлением, та расставила для себя самую настоящую ловушку.
— А ты и правда не невинна? — осторожно спросила Самира.
Хадижа покачала головой:
— Нет, — шепотом призналась она, — Я солгала. Когда-то читала, что жених может отказаться от невесты, если она не девственница.
— О, Аллах! — воскликнула Самира. — Тебе повезло, что ты не в Фесе! Если бы там обнаружилось, что невеста не невинна, то ее выволокли на площадь и перед всеми дали бы тридцать плетей!
Хадижу вздрогнула от ужаса. Хорошо, что они в Бразилии, тут никто не позволит такого варварства. Наверное…
— Что теперь со мной будет? — озвучила Хадижа мучающий ее вопрос.
Самира пожала плечами, ведь ей особо нечем было утешить сестру:
— Это решать дяде Саиду. Самат может потребовать сводить тебя к врачу для подтверждения твоих слов, если он не передумал жениться.
Хадижу передернуло от омерзения. Нет, она не согласится на осмотр, пусть хоть волоком ведут.
— А если передумал?
— Если передумал, — Самира задумалась, поджав губы, — то тут могут быть несколько вариантов: тебя могут отставить дома, как сейчас, могут отвести в Фес к дяди Абдулу, и, самое ужасное, отказаться от тебя и выгнать из дома. Как когда-то тетю Жади.
— Мою маму выгоняли из дома? — удивленно спросила Хадижа.
— Да, — кивнула кузина, грустно вздыхая, — Это было в тот вечер, когда она отказалась вернуться к твоему отцу.
Самира до сих пор помнила тот вечер, когда ушла тетя Жади. Растерянные и мрачные лица родных, сидящих в их доме. Слова женщины были словно раскат грома посреди погожего дня — никто не думал, да никто и представить себе не мог, что мусульманская женщина отправится куда-то в ночь, совершенно одна. Самира сейчас буквально кожей ощущала гладкость платка, что подала тете Жади, видела перед собой ее мудрый, печальный взгляд, в глубине которого за решимостью прятался страх и плач Хадижи. Это был последний раз, когда Самира видела тетю. Девушка вынырнула из далеких воспоминаний. В груди что-то сжалось.