— Меня зовут Торином Сиятельным, и я император этого мира, по-другому, правитель, и я отношусь к клану алмазных драконов, как и ты, — мужчина замолчал. Он понимал, что сегодня для его дочери будет много открытий, и тем не менее решил рассказать все и сразу, а потом дать ей время привыкнуть к тому, что она единственная наследница и надежда этого мира, ведь она мать будущего императора.
— Не понимаю… — нахмурилась Даша.
— На самом деле клан Сиятельных очень мал, а вернее, после твоей пропажи я остался в нем единственным драконом, но теперь ты вернулась, и все самое страшное позади, — мужчина с нежностью посмотрел на нее. — За все в жизни приходится платить, и за свою силу и власть, алмазные драконы расплачиваются своей малочисленностью, потому что у правителя может родиться только один истинный наследник, первый ребенок, а все последующие дети принадлежат к клану супруга или супруги. Так длится тысячелетиями. Власть переходит от отца к сыну или дочери, и так по кругу… Поэтому я отношусь к клану алмазных, а моя сестра к изумрудам.
— Как же это сложно, — воскликнула Даша. — Почему наследник рождается только один?
— Так распорядилась природа, — развел руками Торин. — И ничего с этим поделать нельзя. Твой первый ребенок тоже родиться алмазным драконом, так же, как и ты, а все последующие дети будут принадлежать к клану супруга.
— Если я дракон, и ваша дочь, как же так получилось, что я оказалась в другом мире? — спросила девушка, у которой уже от обилия информации голова шла кругом.
— Понимаешь… — но договорить Торин не успел, так как в комнату ворвалась светловолосая голубоглазая женщина средних лет, и со словами:
— Да, дорогой, расскажи нашей Шарисе, как ты олух безголовый проворонил яйцо, которое должен был беречь больше своей жизни! Расскажи, как ты «отлучился на минутку», и пока азартно спорил, кто же выиграет в дурацком соревнование, твою наследницу выкрали! — и незнакомка бросилась к Даше:
— Доченька моя, доченька. Шариса, родная… — женщина опустилась перед креслом девушки на колени, и осторожно погладила ее по руке. — Как же ты выросла, и такая красивая…
По щекам женщины бежали слезы, но она так и не отвела взгляда и продолжала вглядываться в лицо своего ребенка. Все эти годы Миранда не жила, а существовала, но всегда надеялась, что случиться чудо и ее девочка вернется домой.
— Я знала, что ты жива… Чувствовала, и все эти годы тебя ждала…Шариса, девочка моя, — и женщина крепко обняла ее, и уткнувшись лбом в ее плечо безудержно разрыдалась. Даше было безумно жаль плачущую женщину, но и ее она абсолютно не помнила, как и всю свою прошлую жизнь.