Миллер присвистнул и пробормотал:
— Ну и ну! Я так понимаю, что Андреа и раньше откалывал подобные штучки.
— Наверно так, — иронически отозвался Меллори. — Рассмотрим вещественное доказательство номер один, представленное Андреа.
Андреа подвел задержанного к столу. Похожий на хорька левантинец с помутневшими от страха и боли глазами придерживал рукой изувеченное запястье.
— Как ты думаешь, долго ли был этот тип за дверью? — спросил Меллори у Андреа.
Андреа провел громадной пятерней по густым черным вьющимся волосам с пробеленными сединой висками.
— Точно не знаю, капитан. По-моему, я услышал шумок вроде шороха минут десять назад, но подумал, что слух меня обманывает. Потом я снова услышал шорох с минуту назад. Так что боюсь...
— Минут десять, говоришь? — Меллори поглядел на задержанного. — Твое имя? Что делал за дверью?
Ответа не последовало. Угрюмые глаза, угрюмое молчание. Андреа дотронулся кулаком до затылка шпиона, тот испуганно вскрикнул.
— Капитан спрашивает тебя. Отвечай капитану, — укоризненно сказал Андреа и снова привел кулак в соприкосновение с затылком бедолаги, на этот раз энергичнее.
Неизвестный заговорил быстро, возбужденно, отчаянно жестикулируя. Андреа вздохнул и остановил словесный поток, прикрыв левой рукой рот задержанному. Меллори удивленно посмотрел на Андреа.
— По-моему, курд или армянин, капитан. Я не знаю этого языка.
— Я тем более. Говоришь по-английски? — спросил он.
Черные, полные ненависти глаза уставились на Меллори. Левантинец молчал. Андреа снова ткнул его кулаком в затылок.
— Говоришь по-английски? — настойчиво повторил Меллори.
— Англиски? Англиски? — Плечи и локти дернулись в традиционном жесте непонимания. — Ка инг ли.
— Говорит, что не знает английского, — пробормотал Миллер.
— Может, знает, может, нет, — бесстрастно сказал Меллори. — Он подслушивал, а рисковать мы не имеем права. На карту поставлено слишком много, — глаза его стали суровыми и беспощадными, в голосе зазвучал металл. — Андреа!
— Да, капитан. ^
— У тебя его нож. Быстро и чисто. Под лопатку.
Стивенс вскрикнул, вскочил на ноги.
— Боже мой, сэр, боже мой! Что вы...
Он умолк, увидев, как задержанный стремительно бросился в дальний угол, прикрывая согнутой в локте рукой голову. Стивенс медленно перевел взгляд на торжествующего Андреа, заметил понимающие улыбки Брауна и. Миллера и почувствовал себя полнейшим дураком. Первым заговорил Миллер.
— Ну-и-ну-и-ну-и-ну! Может, он говорит по-английски?
— Может, и говорит, — согласился Меллори. — Никто не станет прижимать ухо к замочной скважине целых десять минут, если не понимает ни слова из разговора. Ну-ка позовите Мэтьюза, Браун. — Через несколько минут в дверях вырос вестовой. — Попросите сюда капитана Бриггса. Да поскорее, пожалуйста.