Девушка дернулась, пытаясь освободить руку, но он не отпустил ее.
Дара подняла глаза, и как будто пелена слетела с нее. Она увидела Гера. Он стоял, держа ее за руку, и смотрел на нее. Краем глаза Дара уловила движение. Она видела, что Шандор и его люди пробиваются сквозь толпу, и у нее есть всего лишь несколько секунд…
— Помоги мне. Прошу, — прошептали ее губы.
Ей больше не к кому обратится за помощью. У нее нет никого. Она осталась одна. Только Гер. Он разрушил ее жизнь, он тот, кто привел ее к этому концу. Но она не хотела сдаваться, она хотела жить. Вот поэтому она сейчас просила помощи у своего врага. Пусть так, лучше он, чем Шандор и то, что он делает с ней. Еще немного — и она сломается. Наркотики разрушали ее, и она не могла с этим бороться. Значит, лучше Полонский, пусть она унизится перед ним, прося помощи. Но он — ее единственный шанс.
— Отпусти ее.
Шандор грубо оттолкнул Дару и встал перед Полонским. Гер почувствовал, что рядом с ним стоит Ковало и его люди; еще мгновение — и праздник превратится в разборку. Он отступил, и Ковало, поняв его, дал отбой своим людям.
Выйдя из здания и сев в машины, они поехали в сторону Москвы. Ковало молчал, а Гер физически ощущал, что его выворачивает наизнанку от боли. Ее боли. Он никогда не переживал за других. Он вообще ни за кого не приживал. Ему было непонятно, как это — чувствовать боль другого. А сейчас он чувствовал ее боль. Он понимал, что ей плохо. И еще ее слова. Они пульсировали в его голове: "Помоги мне. Прошу" Они долбили его мозг, и он не мог прекратить это безумие.
— Ты ей не поможешь? — все это время Ковало хотел заговорить об увиденном, но не знал как. Он слышал ее слова, так как стоял рядом с Гером.
— Ты видел ее руку… она наркоманка.
Ковало видел. Он был не то что в шоке, он просто потерял дар речи, увидев следы на ее венах.
— Она просила помощи… — Ковало понимал, что все это слишком сложно для него. Только не верил он, что она стала наркоманкой по своей воле, и вообще всему происходящему не верил. Этот как с ребенком, когда он и Полонский были убеждены, что это от Шандора, а все оказалось не так.
Гер понимал, что чем дальше он отдаляется от нее, тем ему хуже. Казалось, из него вынимают душу. Это было больно, очень больно…
— Поворачивай, — велел Гер. — Едем назад.
Ковало промолчал, зная, что эти слова дались Геру очень тяжело.