* * *
Завершив свою речь, Гер достал пистолет, который всегда был при нем. Он снял его с предохранителя и направил на охранников, стоящих перед ним.
— Я вам плачу, хорошо плачу, и хочу за свои деньги получать результат. А если я вижу ваши промахи и ошибки, то хочу за свои деньги получать компенсацию.
Парни, стоящие перед ним, сохраняли на лицах невозмутимое выражение, хотя и знали, что их шеф скор на расправу. Направленный на них пистолет был не средством запугивания: они знали, что Гер выстрелит. Гер всегда стрелял.
Раздался выстрел. Пуля прошла мимо — Полонский хорошо стрелял и специально промахнулся. Ему было интересно увидеть, насколько хорошо контролируют себя стоящие перед ним парни. Никто не дрогнул, они так и продолжали стоять, зная, что сейчас их жизнь висит на волоске.
— Правильно делаете, что стоите. Я решу, какую компенсацию хочу получить. — Гер направил пистолет на стоящего напротив него охранника. — Что тебе прострелить? — это было сказано спокойным тоном, но под этим спокойствием чувствовалось, что Германа захлестывает кипящее бешенство.
— В руку, — спокойно ответил охранник и отвел руку чуть в сторону.
— Нет, — крикнула Дара.
Она выбежала из дверей и, пробежав все ступеньки лестницы, встала перед пистолетом Германа, закрывая собой охранника.
— Не стреляй. Они не виноваты в том, что я сбежала. В меня стреляй.
Гер видел перед собой Дару: растрепанные спутанные волосы, покрасневшие от слез глаза. Все-таки она была прекрасна, несмотря ни на что. Его гнев уходил, сменяясь желанием. Ни одна женщина не вызывала в нем таких желаний. Они были слишком сильными, как будто его память воскрешала древние инстинкты в нем. И он уже не мог с этим бороться — или не хотел.
— Если так хочешь спасти их — переспи со мной, — придав безразличие голосу, произнес Гер.
Дара чувствовала стыд, ведь Гер сейчас сказал это при всех. Она не предполагала, что такой позор когда-либо будет в ее жизни. Только когда на кону жизнь других, Дара забывала о себе.
— Никогда. Лучше застрели меня.
— Я застрелю их.
Гер шагнул вперед. Дара, не раздумывая, бросилась на его пистолет. Стоявшие в шеренге парни уже не могли безучастно ко всему относиться. В результате небольшой потасовки Дару оттащили в сторону и держали, а остальные встали напротив Гера, закрывая ее собой.
Гер понимал, что при такой расстановке сил не стоит вступать в конфликт. Он умнее, и если его люди идут против него, то он разберется с этим, но позже.
— Цыганку в дом уведите и в комнате заприте, — сказав это, Гер убрал пистолет. — Поехали.