Он посмотрел на Ковало, который благоразумно не вмешивался в эту разборку.
* * *
Сидя в машине и наконец взяв под контроль бушевавшие в нем чувства, Гер закурил и открыл планшет.
— Охрану всю смени, — спокойно произнес он, затягиваясь сигаретой, — это твои недоработки. Что-то ты сдаешь позиции, друг мой. Такого раньше не было — мои люди идут против меня.
— Они девчонку защищали.
— Факт в том, что такие охранники мне не нужны. Уволь всех и найми новых.
— Хорошо. — Ковало понимал, что Гер прав, но с другой стороны… она постоянно за всех вступается. — Добрая она…
— Глупая. — Гер оторвался от экрана монитора и посмотрел на Ковало. — В нашем мире так нельзя. Ей бы о себе подумать, а не за других заступаться.
— Но ты тогда в клубе воспользовался этим.
— А почему нет?
— Что ты решил с ней делать? — Ковало понимал, что теперь цыганка им не нужна, и что Гер принял решение касательно ее судьбы.
— Отпустить хотел, да только она все планы спутала своим побегом. Теперь даже не знаю… Пока там эта охрана, я ничего делать не буду. Мне бунт из-за девчонки не нужен.
Ковало не стал больше развивать эту тему. Сегодняшний поступок Дары его поразил, пусть он и не хотел себе в этом признаться. Зачем она это сделала? Броситься на пистолет — это не шутки. Ведь Гер и выстрелить мог. Эти парни ее охраняют, а она ради них на все готова. Глупо, конечно… с другой стороны, Дара не такая, как все, она необычная, у нее свои взгляды на все, и это он уже понял. Только ему не нравилось отношение Гера к ней. Слишком он жесток. Это неоправданно, это лишнее, и Ковало не понимал — зачем.
Гер сделал вид, что занимается чтением документа, но на самом деле его мысли были далеки от дел. Его опять неприятно задевала эта ситуация. Дара готова сделать все для чужих ей людей. А ему при этом отказывает, и это при всех. Переспать с ним не готова, а от пистолета собой закрыть готова. Геру осознание этого давалось с трудом. Все его женщины были с ним ради него, пусть и ради его денег, власти и того, что он давал им в благодарность за близость, но при всем этом они хотели его. Сейчас все было по-другому. Он чувствовал неправильность происходящего, эта цыганка его задевала своим поведением. Память вернула его в клуб. Он вспомнил минет и то, как она его делала. Понимание, что все было ложью, опять больно задело его — она так сосала ради других, думая о другом. Лживая цыганка разыгрывала перед ним комедию, и он уже даже поверил в ее искренность. Хорошо, что тогда он быстро опомнился и просто трахнул ее в рот. Глупо было повестись на все это, ведь она ненавидит его. И сейчас это еще раз подтвердила. Готова умереть, но не быть с ним. Причем умереть за других. Ее действия ему было тяжело понять, да и не хотел он больше их понимать. Решение выставить ее вон из дома уже принято, и он сделает то, что решил.