— Сэр, мы здесь не ради полотенец, — с улыбкой ответил Джонатана.
— Мы хотели узнать, не разрешите ли вы взглянуть нам на картину в вашем номере, — протараторила Вайолет. Мужчина смотрел на них с еще большим подозрением, и последнее что им нужно было, так это чтобы он позвонить на стойку, их бы вышвырнули из отеля. Не имело значения, сколько номеров забронировал Джонатан, его все равно могли выселить за беспокойство других гостей.
Мужчина отрицательно покачал головой и начал закрывать дверь. Джонатан успел просунуть в щель носок ботинка. — Сэр, я заплачу вам 10000$ за висящую на стене картину.
Глаза мужчины округлились.
— Это правда, — поддакивала Вайолет. — Я вам клянусь, у него уйма денег. Покажи ему, Джонатан.
Как по команде, Джонатан достал зажим и помахал им перед лицом мужчины. Мужчина посмотрел на них, а затем вытянул руку. Джонатан убрал ноги из проема и передал мужчине пачку денег. Дверь номера закрылась, и Вайолет обуревало беспокойство. А что если он больше не откроет?
Но в следующее мгновение дверь вновь открылась, Вайолет и Джонатан нервно улыбнулись пожилому мужчине, стоявшему в одной майке и старых боксерах. На кровати сидела его пожилая жена в махровом халате в цветочек, держа в руках пульт от телевизора. Он пригласил их войти.
— Нам нужна только картина, — быстро ответила Вайолет. Господи, как же неловко.
— Забирайте, — сказал мужчина. — Она просто ужасная.
— Спасибо, — ответил Джонатан, направляясь к кровати. Вайолет пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки, чтобы не выдать своего смущения, пока Джонатан снимал со стены картину. Закончив, он кивнул пожилой паре и покинул их номер. Вайолет последовала за ним, сохраняя спокойствие. Джонатан тоже держался непринужденно, его лицо не выражало никаких эмоций, пока они шли к лифту.
Стоило дверям лифта закрыться, он повернулся к ней, широко улыбаясь. — Все прошло хорошо.
Она хихикнула, потирая руки, глядя на картину. — Если ты называешь потерю всех твоих денег «хорошо», то так тому и быть.
— Это были деньги на мелкие расходы.
Для него может быть. Для остального мира — это судьбоносная сумма. Тряхнув головой, она сосредоточила внимание на картине. — На обороте что-нибудь есть?
— Я пока ничего не вижу. Но мы разберем ее, как только вернемся в мой номер. В наш номер, — исправился он. — Я хочу, чтобы ты сегодня же переехала ко мне.
Это было слишком самоуверенно с его стороны. — Я не помню, чтобы ты просил меня об этом, — тихо ответила Вайолет.
— Потому что я этого не делал, ты — моя, и я планировал убедить тебя многочасовыми ласками.