— Ты не оставил мне выбора.
— Он не мой отец, — заявил Джонатан.
А мог бы. Вайолет точно не была так близка с профессором ДеВиттом, как Джонатан. Она постукивала пальцами по обивке. — Давай поскорее закончим с этим делом.
— Как я уже сказал, мы едем прямо в аэропорт. Я не хочу терять время. Каждый новый день без плиты лишь отдаляет нас от открытия.
— Я взяла с собой паспорт, — ответила она, отводя взгляд в сторону.
Он кивнул. — Отлично. Могу я спросить, куда мы едем?
Она удивилась его вопросы. — Почему ты меня об этом спрашиваешь? Это же ты затеял это путешествие!
— Но ты единственная, кто может понять значение, оставленного твоим отцом символа. — Он достал планшет, включил его и протянул ей. На экране открылось отсканированная копия ее письма.
Ну, конечно. Это была очередная игра ее отца, чтобы даже после его смерти Джонатан продолжал финансировать его проекты. — Да, я знаю, где это.
— Не хочешь поделиться?
Она ненадолго замолчала. — В детстве я сильно увлекалась древне-римской историей. Они верили в проклятия. Считалось, что если ты хочешь проклясть человека, то должен написать его на, своего рода, планшете, а потом закопать так, чтобы его никто не нашел. Когда мне было 9, я написала проклятье на моей доске для рисования и закопала ее на заднем дворе нашего дома. Но так как я не хотела забыть, где я ее закопала, я нацарапала вот это на дереве. — Она указала на символ на дереве.
Он повернул к себе планшет. — Я думал это какой-то иероглиф.
— Это дьявол.
Джонатан продолжал смотреть на экран. — Ты в этом уверена? У него 5 конечностей и 3 глаза. Может, это изображение какого-то насекомого?
— Я знаю, что я нарисовала, — огрызнулась Вайолет. — Но я плохо рисовала, понятно?
Он слегка улыбнулся. — И кого ты прокляла?
— Моего отца. Он снова оставил мою мать, и я была расстроена. — В то время он часто оставлял их вдвоем.
— И каким было твое проклятье?
На этот раз Вайолет улыбнулась, вспоминая свою детскую шалость. — Я пожелала, чтобы у него отвалилась пиписька.
— Теперь у меня непреодолимое желание отсесть подальше и скрестить ноги.
— Тебе повезло, что у меня нет под рукой одной из таких досок.
Он засмеялся. И его улыбка была такой широкой, озарявшей его лицо. В данный момент он не был миллиардером и сорвиголовой Джонатаном Лаенсом. Он был тем 19- летним Джонатаном, вызывающим трепет в ее сердце.
Точно так же, как оно трепетало сейчас.
Вайолет сделала глоток кофе, повернулась к окну, не заботясь, что ее рот жгло от горячего напитка. Ей меньше всего хотелось налаживать отношения с Джонатоном. — Так что нам нужно поехать в Аламагордо, штат Нью—Мехико.