Вайолет извивалась на его коленях, выпирая грудь вперед, предлагая ее Джонатану.
Он посмотрел на ее лицо, на котором читалась жажда, нетерпение, когда она смотрела на него, затаив дыхание, когда же его губы окажутся на ее коже. Джонатан чуть запрокинул голову, и ее темно-розовый сосок был так близко, что он чувствовал свежий аромат ее кожи, а потом нежно провел нижней губой по соску, все еще не беря его в рот. Ее сосок был таким твердым.
Вайолет ахнула, взгляд переместился на его губы, наблюдая, как он водит соском туда-сюда по своей губе, все еще не прикусывая и не сося его. Это была пытка, мучительная, но приятная пытка.
Ее пальцы сжали его волосы, она дернула его на себя, выгибая спину. — О, господи, Джонатан, прошу, не томи.
То, как она выдохнула его имя, заставило его забыть о его намерениях дразнить ее. Он без промедления высунул язык и лизнул ее сосок.
Она застонала. Ему нравилось слышать ее стоны, поэтому он продолжил, кружа по соску кончиком языка, а затем теребя его всей поверхностью языка. После этого он аккуратно зажал его зубами, снова дразня лишь кончиком. Глаза Вайолет закрылись, а на лице была блаженная улыбка. Но ему хотелось большего.
Он отпустил ее грудь, лаская ее теперь только губами и зубами, используя все свое умение, желая свести Вайолет с ума. Джонатан переместил одну руку ей на спину, тем самым удерживая ее на месте, а другую положил на талию, рядом с резинкой ее штанишек для йоги. Благодаря эластичному материалу он мог с легкостью скользнуть в них рукой и приблизиться пальцами к заветной цели. Он уже представил ее разгоряченную, влажную плоть под его пальцами и едва не лишился рассудка. Его член был готов взорваться, но ему нужно держать себя в руках. Удовольствие Вайолет было превыше его собственного.
Вайолет тихо мяукала, когда он чуть сильнее сжал сосок зубами, а после смягчил боль языком и поцелуем, при этом бормоча ее имя. Вторая рука все-таки скользнула ей в штаны, желая поскорее полностью сдернуть их и оголить ее бедра. Когда ему не удалось этого сделать, он решил оставить их на месте, запуская руку глубже, направляясь к ее промежности.
Она начала задыхаться, когда его пальцы приблизились к волоскам на ее лобке. Джонатан застонал возле ее груди, едва не кончив в штаны, но когда Вайолет переместила его голову на другую грудь, он вспомнил свою задачу и с жадностью набросился на второй сосок, так что она начала скулить и извиваться в его руках. Его рука на секунду замерла, а затем обхватила ее промежность. Это принадлежит мне, хотел сказать он. Это мое и больше ничье.