— Простите. — прошептал он. — Я себя не контролировал. Он хотел уже убежать, когда внезапно глаза его расширились, и он ещё раз прошептав «Прости меня парень», упал замертво.
За ним стоял брат рыжеволосой, с веткой от осины, которых было полно в их парке. Ветка была в крови. Парень был в шоке.
— Я…я… я у-у-убил его. — заикаясь сказал он. Все остальные тоже были в шоке.
— Спасибо. — прошептал Дин, срывающимся голосом. — Ты спас нас всех.
Тут он дернулся, вспомнив про маму, и подбежал к ней, но в этот момент из-за деревьев начали выходить другие вампиры. Их было три.
— Вы убили нашего брата. — холодно сказал один из них.
— Он всегда был хлюпиком. Вот и доигрался. Его убили какие-то детишки. — сказал другой.
— Думаете, быть вампиром приятно. Ошибаетесь. — закричал третий.
И они двинулись на детей.
— Мы докажем, что это не так. Вы считаете нас хладнокровными убийцами. Да, есть и такие. Но их мало. Мы пьем кровь от безысходности. И вы поймете это. — сказал первый вампир. Именно его брат был убит друзьями. Он кинулся на детей. Остальные последовали его примеру.
Дин схватил Настю, и загородил её собой, при этом не отходя от мамы, которую очень не хотел терять.
Брат рыжеволосой пытался сражаться, но вампиры были намного сильнее. Первый вампир, знавший, что именно он убил его брата, вцепился в шею парня. Через пару минут трепыханий, тот потерял сознание.
Очнулся парень, первым. Когда он открыл глаза, то чуть снова не потерял сознание. Вокруг него лежали его друзья. Весь асфальт был в крови. «Неужели они все мертвы?» в панике подумал он. Все вспомнив потрогал свою шею. Поднялся, но в этот момент зашевелилась его сестра, затем Дин, затем, остальные.
Дин встав, не сразу сообразил где он, и что с ним. Но когда вспомнил, подполз на четвереньках к маме, которая не шевелясь, все так же лежала на земле, и тронул её пульс. Его не было. У лежащей рядом Насти тоже не было. Дин сохранял непроницаемое лицо, с каковым и проснулся. Он поднял глаза на друзей. Все остальные были живы. По его взгляду и остекленевшим глазам, они поняли. Случилось непоправимое.
— Дин… — тронул его за плечо брат рыженькой.
Тот не отреагировал, смотрел в одну точку, не слыша и не видя ничего вокруг.
— Ди-и-ин. Ты как? — не нашел ничего лучше спросить парень. И тут же от неожиданности отпрянул.
— А-а-а-а-а. — взвыл Дин. Очень громко и горько. Как одинокий волк. — Они погибли-и-и. Они мертвы. Почему именно они? Почему не кто-то другой? Почему они?.. Почему?…Настя знала, чувствовала это. А я не послушался её, повел в парк. — продолжал Дин, не замечая текущих из глаз крупных слез. Он плакал очень горько. Не сдерживался. У него больше не было никого, кроме мамы. От вида его несчастного лица, от голоса, полного горечи у его друзей сжались сердца. Им самим было очень плохо. Все девочки плакали, некоторые парни тоже не сдержали скупой мужской слезы. Они любили мать Дина. Одна из девушек вызвала скорую, но Дин знал. Уже поздно.