— Тебе принести чего-нибудь? Кофе? Или еды?
— Нет, — проскрежетала она, — всё в норме.
— Хватит повторять, что всё в норме, — приказал Ник, хотя нежным голосом. — Я видел, в каком ты состоянии убегала по туннелям… ты готова была взорваться. Если бы я сам не находился на грани срыва, пошёл бы за тобой. — На его лице появилось каменное выражение. — Должен признать, ты стала намного спокойнее, когда я нашёл тебя с Фуллером.
Она покачала головой.
— Не смей.
— Чего? Предупреждать, что ты совершаешь огромную ошибку? Предупреждать, что Фуллер тебе не подходит?
— Я это слышала… Уже надоело
— Да Бога ради, он тебя отметил. — Конечно, это замечание привлекло внимание всех присутствующих к её шее. А затем все заговорили одновременно.
— Ого, он тебя отметил? — вскрикнул Эли.
Джесси присвистнул.
— Это совсем неблагоразумно.
— Ты позволила парню поставить себе метку? — казалось, Брекен был озадачен.
— Он ещё дышит? — спросил Зандер, вытаращив глаза.
— Ник, ты делаешь из мухи слона, — выдохнул Деррен.
Рони на пару секунд закрыла глаза, пытаясь найти терпение.
— Это мои личные дела.
Ник сложил руки.
— Я тут навёл справки о Фуллере.
— Ты что сделал? — прорычала она.
— Попросил Донована кое-что нарыть. — Он говорил, совершенно не раскаиваясь. — Я каждого парня, который тобой заинтересовался, проверяю.
— Встретимся ли мы когда-нибудь с этим загадочным Донованом? — спросил Эли, садясь рядом с ней.
— Нет. — Он немного помолчал. — Не хочешь знать, что он нашёл по Фуллеру? — спросил Ник у Рони.
— Нет. Это его дела. — Ей было любопытно, конечно, особенно после того, как Маркус сказал, что рассказ о семье будет безумен. Но, в отличие от Ника, она не считала вторжение в личную жизнь справедливостью.
— Он когда-нибудь рассказывал о своём отце?
— Ты серьёзно думаешь, что я предала бы его доверие, если бы рассказал?
— Рони, его отец был жесток, избивал свою пару до синяков. Люди боялись вставать против него, а его пара всегда находила оправдания побоям. — Каждый мужчина в комнате зарычал. Она могла понять их отвращение и негодование. Пары нужно ценить и оберегать, они считались священным даром. Злоупотреблять этим даром, избивая свою пару — отвратительно и бессердечно.
— Несмотря на весь ужас этой истории, я всё ещё не понимаю, почему Маркус «не подходит» мне.
— Тебя не смущает, что он ей не помог? Рони, он мог что-то сделать. Ребёнком, да, он был беспомощен, но когда подрос, он мог заступиться за мать. Мог заслонить её от ублюдка, но не сделал этого. Он оставил её с ним. Тебя это не беспокоит?
Вместо неё заговорил Эли: