— Вы готовы, лорд Ровингтон? — спросил лорд Бен.
Ровингтон кивнул, как показалось Саре, не совсем уверенно. И в самом деле, он побледнел как полотно.
— Ваша светлость? — повернулся к герцогу лорд Бен.
Гэвин кивнул.
— Очень хорошо, — сказал лорд Бен. — Готовьтесь!
Он секунду подождал, а затем начал считать:
— Один… два…
Он не успел сказать «три», как Сара заметила легкое движение со стороны Ровингтона. Инстинктивно, натренированным взглядом актрисы, привыкшей замечать движения всех находящихся на сцене, она увидела, что он собирается выстрелить раньше команды.
— Гэвин! — предупреждающе крикнула она за долю секунды до того, как в воздухе прозвучал выстрел лорда Ровингтона.
Крик Сары спас Гэвину жизнь. Ее тревожное «Гэвин!» нарушило его сосредоточенность, и он вздрогнул — движение было едва заметным, но решающим.
Ров целился в сердце. Гэвин мог бы быть ранен смертельно.
Но поскольку он повернулся к Саре, пуля прошла левее, через мышцу руки. Гэвин почувствовал, как, обжигая, она вышла с другой стороны.
После нескольких секунд ошеломляющей тишины Бен крикнул:
— Убийца!
По неодобрительным лицам секунданта и свидетеля было видно, что они согласны с обвинением. Сара соскочила с сиденья фаэтона и была готова бежать на луг. Бен поймал ее и усадил на место.
— Стойте, — сказал он. — Сейчас черед его светлости стрелять.
Гэвин указал ей на пистолет.
— Со мной все в порядке, — заверил он.
Она поглядела на него, не веря. Да и как она могла поверить? Рука его, как и все свежие раны, истекала кровью. По рубашке расползалось красное пятно, отчего рана казалась более серьезной, чем была на самом деле.
Гэвин повернулся к Ровингтону, который, казалось, был готов упасть в обморок. Теперь был черед Гэвина, и они оба это знали. Ровингтон не более чем легкая мишень, если Гэвин захочет смотреть на него таким образом, что он и сделал.
Этот человек, которого он считал когда-то своим лучшим другом, не только был готов разрушить все, чего удалось добиться Гэвину в политике, но и попытался его убить, а кроме того, вероятно, планировал его опозорить. Этот человек был бесчестен.
Но все же, если не принимать во внимание моментального удовлетворения, пустить в пулю в Рова означало вызвать к нему симпатию в определенных кругах. Гэвин не мог этого допустить.
Он отвел пистолет в сторону, опустил к земле и выстрелил. Этот жест символизировал презрение.
При звуке выстрела стоящий напротив Ров упал на землю, словно от удара или облегченного осознания, что он еще жив.
— Не сходите со своих отметок, — объявил Бен.