— Файклан, у нее не может быть детей.
Это сообщение заставило его умолкнуть.
— Вы знаете это наверняка?
Гэвин кивнул.
— Дело не только в наследнике. Я всегда представлял себе, что у меня будут дети. Я хочу их.
— И вы уверены, что у нее их не может быть?
— Сара уверена.
— Проклятье. Теперь я понимаю. Простите, друг мой. Это серьезное дело… Однако не все в жизни в нашей власти.
— Но есть то, что в нашей.
— Иметь детей или нет — далеко не всегда в нашей власти. — Файклан сделал глоток портера, затем, поставив свой стакан на стол, немного поглядел на него и сказал: — Дженни хотела кучу детей, но у нее было слабое сердце. Врачи предупредили нас, что если она забеременеет, то это может быть опасно для ее сердца. Я любил Дженни, Бейнтон. Я понял это сразу же, как только увидел ее, и я знал, что с радостью откажусь от детей, только бы она была здорова… Но она не согласилась. Она сказала, что без детей ее руки кажутся ей пустыми.
Гэвин понимал это чувство.
— Так что мы попытались. Было несколько выкидышей. Словно тело Дженни старалось ее защитить. А потом небо благословило нас дочкой Элин, и все прошло очень удачно. — Он говорил, словно заново проживая свои счастливые моменты.
— Когда я это сказал, Дженни рассмеялась. Она все дразнила меня, что я не верил моей бабушке-цыганке.
— Бабушке-цыганке?
— Да, у нее был дар предвидения. Она предсказывала будущее.
— Вы же в это не верите.
— Юнцом я верил. Никто из нас не сомневался, потому что она часто оказывалась права. Она предсказала, что мои внуки будут пэрами. Герцогами, сказала она. Но я любил Дженни. Я знал о ее сердце, но любил ее все больше, Бейнтон. Она была светом в моей жизни. Полная радости, щедрая женщина. Когда я был с ней, мне были не важны никакие предсказания. Мое сердце, даже душа принадлежали ей. И до сих пор принадлежат.
Его взгляд затуманился, и он на миг отвернулся, чтобы собраться с мыслями.
— Можете себе представить, как я был рад, когда ваш отец предложил союз между вами и Элин, — продолжил Файклан. — Дженни была счастлива. Я считал это предсказание чепухой. А Дженни верила. Она гордилась тем, что наша дочь будет герцогиней, что слова бабушки сбудутся. А потом Элин отказала вам, полюбив вашего брата.
— Они действительно созданы друг для друга.
— Да. Я чувствую, что Дженни благословляет их. Я так покоен за них, тем более что вы вели себя более чем достойно.
А какой у него был выбор? Нахмурившись, Гэвин посмотрел на свой остывший бифштекс.
— Что я хочу сказать, ваша светлость, — так это то, что любовь нельзя отвергать. Мои внуки могут быть или не быть пэрами. Моя дочь счастлива, и это — единственное, что для меня важно.