Несмотря на свои лучшие побуждения, Сара ответила на поцелуй.
Она не помнила, когда в последний раз целовала кого-либо. С тех пор прошло уже много лет. Небрежный поцелуй молодого актера, который поймал ее в уборной, в расчет не шел. Бейнтон не пытался ее щупать. Он говорил с ней, а разве не прекрасно, когда с тобой говорят на твоем языке? Иметь мужчину, который предлагает ей уважение и почитание? Чувствовать, как ее обнимают его руки? Ощущать так близко жар его тела?
Она уже давно забыла все это, но его поцелуй напомнил ей все.
Ее губы раскрылись, стали мягкими. Она почувствовала, что не хочет отодвигаться. У нее вдруг возникло желание чего-то большего.
Герцог почувствовал ее движение и повторил его.
Бейнтон был новичком в соблазнении. Он не очень понимал, что делает. Его поцелуй был искренним, честным и — странное дело — восхитительным.
На миг Сара ощутила его аромат, и это было приятно. Очень приятно.
Кто-то из них вздохнул. Она поняла, что тихий вздох удовольствия исходил от нее. Герцог был слишком увлечен, лаская ее, притягивая ее к себе.
На мгновение она увидела себя и Бейнтона в этой комнате словно со стороны. Они целуются, страсти разгораются… Если она не будет осмотрительной, рука герцога окажется у нее на груди…
Его рука оказалась у нее на груди, и Сара вскочила со стула. Она схватилась за стол, чтобы поставить его между их стульями. Коснулась своих губ. Не могла не коснуться. Они словно были не такими, как раньше, — она это чувствовала.
Изменились в ней не только губы. Ее сердце колотилось. Кровь пульсировала в ушах.
Казалось, Бейнтон был потрясен не меньше, чем она. Он повернулся к ней всем телом. Их глаза встретились. Она увидела в его взгляде вопрос. И поняла его. Бейнтона это все тоже застало врасплох.
Кто бы мог подумать, что они оба так бурно отреагируют друг на друга?
А она отреагировала. Даже в эту минуту ее обнаженное тело под плотной ночной рубашкой хотело только одного: забраться к нему на колени и узнать, будет ли второй поцелуй таким же сладостным, как и первый.
— Прочь, — услышала она собственный голос, прозвучавший словно откуда-то из преисподней. — Прочь из моего дома.
Герцог не сдвинулся с места. Он вел себя так, словно все еще был под воздействием поцелуя. Но Сара уже пришла в чувство. Она подошла к двери и рывком открыла ее.
— Прочь.
Наконец Бейнтон тоже пришел в себя. Он схватил со стола шляпу и шагнул к женщине.
Сара хотела было отступить, однако гордость не позволила ей шагнуть назад. Она выпрямилась на месте, не зная, что будет делать, если он снова ее поцелует. Сжав губы, она постаралась дать понять и ему, и себе, что не хочет этого.