— Яробор —
Я сидел на лавке в красном углу, наблюдая, как при свете лучины возится за столом, особливо для этого дела поставленным, мой новоявленный дьяк Андрюша. Пухлый парень, был весь исцарапан после своего падения с высоты восьми с небольшим саженей, что не прошло для него даром. Он и сейчас ёрзал на лавочке, потирая временами ушибленное гузно. Парень боязливо озирался на меня, протягивая к хитрому коробу медные жилы, обёрнутые той же самой шкурой, из которой были сделаны те яркие наручи. Он называл их проводами.
Я сперва долго и придирчиво вглядывался в этот короб, наполненный непонятным медным литьём и ветряными колёсами. Андрюша назвал это цифровыми технологиями. Я не сразу понял, а потом взаправду нашёл на зелёной дощечке, в омеднённых щелях-прорезях которой крепились всякие премудрости, множество разных цифер и заморских закорючек.
На столе поставили большое чернёное зеркало, то бишь мо-ни-тор, и доску с буквицами. Там же валялась полукруглая вещица, обозванная почему-то крысой.
На чудо новоявленное глазела Лугоша. Она отодвинула кутную занавесь и, поджав ноги, сидела на лавке, распираемая любопытством в бабьем куте, в коем часто ночевала. Ручейница одела на себя сарафан синий, как цвет незабудки, и белоснежную рубаху. На шее висели малахитовые бусы, а в длинную косу она вплела алую шёлковую ленту. Но что примечательно, кросс-сов-ки она не сняла. По ноге впору пришлись они ей, да по сердцу.
Из подувала печи вынырнули три мордочки анчуток, непрестанно шевелящиеся и топорщащиеся усами. На пороге терема в двери сидел старый бер, медленно шевеля челюстью и пережёвывая ревень, который очень любил.
Я же разбирал выданные мне грамоты, вполглаза посматривая на увальня. А грамоты были прилюбопытнейшие. Пасы-порт был багряной книжицей, где написали моё имя и прикрепили на хитрый клей рисунок с моей личиной. То называлось фо-то-гра-фи-яй. Рисунок смастерили весьма шустро, посадив меня на скамью перед большим стеклянным глазам и сверкнув ярким светом. Но та книжица для людей, а вот второй грамотой был свиток с колдовской печатью и писаный как на кириллице, так и на глаголице. С этим свитком я мог входить под колпак города беспрепятственно, равно как и покидать его. Карточка со златом-серебром лежала на самом краю столешницы. Вместе со свёртками грамот от купленных в кампутерной лавке диковин. Я всем приобрёл по зеркальцу хитрому. Себе в чёрной оправе, думая потом хохломой украсить. Лугоша выпросила даже два зеркальца, одно махонькое, цвета одуванчика по весне, второе белоснежное, большое, планшеть называется. Она сейчас сидела и водила зеркальцем перед собой, а то запоминало узримое. Девка по дороге всё встречное поперечное заставило зеркальце запечатлеть. Андрюша бурчал, что так она посадит бутырею в нуль, токмо куда это, я не понял. У меня нуля в тереме не было, да и во всём моём лесу тоже.