Хорошо, теперь я по-настоящему заинтригована.
- Хм, милый парень, к тому же успешный. Редкость.
Он смеется.
- Я не уверен, что "милый" - это первое слово, которое я бы использовал для того, чтобы охарактеризовать его. Лэндон... это аномалия. Ты поймешь, что я имею в виду.
Я взяла свой напиток и уже открыла рот, чтобы ответить, когда что-то в воздухе вокруг изменилось. Короткий миг тишины заполняет пространство и исчезает. Мою кожу покалывает от осознания этого. Стакан замирает на полпути к губам, и я оглядываюсь через плечо. Люди стараются поддерживать беседу, но все взгляды прикованы к мужчине, стоящему в дверном проеме. Он двигается вперед, с легкостью рассекая толпу, не произнося ни слова.
Когда я впервые оказалась в этом городе, я думала, что все мужчины в костюмах выглядят одинаково. Но чем дольше ты здесь находишься, тем лучше понимаешь разницу между часами за две тысячи фунтов и часами за двадцать тысяч фунтов, костюмом за тысячу фунтов и костюмом за десять тысяч фунтов. Этот парень носил Ролекс за пятьдесят штук и был одет в костюм, стоимость которого даже мне сложно определить. Темно-синяя ткань сидела на нем идеально, подчеркивая упругие бедра и крепкие плечи. Он двигался почти с изяществом, но каждое отдельное движение отдавало энергией власти. Настолько, что, кажется, будто он высасывает весь кислород из помещения лишь своим присутствием. Его темные волосы слегка спадали на лоб.
Он выглядел, будто только что встал с постели и просто пальцами зачесал волосы назад. Лицо, как у него, можно видеть на подиуме в Милане, а его подбородок мог бы вызвать зависть у Бреда Питта. Но, честно говоря, его изюминка заключалась не в том, как он выглядит, его теле или даже том факте, что я практически могу чувствовать, что он пахнет деньгами. Это сила, которая исходит от него и окутывает его, как аура. Он живет и дышит, как будто это часть его, и он родился, чтобы владеть этой силой. Я не могу решить, обескуражена я им или в восторге от него. Думаю, и то, и другое.
Я не могу отвести от него взгляд, пока он подходит к столу. Он прищуривается, прежде чем медленно скользнуть взглядом по моему телу, в такой манере, словно меня удостоили чести, как будто он имеет право на все, чем я являюсь. Черт, может, так и есть. Я чувствую, что он только что раздел меня донага и выставил на всеобщее обозрение в наихудшем виде. То, как он смотрит на меня, будто может разглядеть каждую слабость, каждое желание, каждую тайну. Я даже не знаю этого мужчину, и все же он читает меня как открытую книгу, обнажая все больше с каждой секундой. Тепло разливается по шее и щекам. Так же быстро, как начал, он останавливается. Отворачивается, избавляясь от меня, и опускается на сиденье рядом с Ангусом, расстегивая пиджак ловким движением пальцев. Я медленно начинаю дышать, после того как задержала дыхание, и фокусируюсь на Ангусе. Никто и никогда не делал этого со мной. Никогда. Я с силой сжимаю кулаки под столом, пока ногти не впиваются ладони, принося острую боль, которая очищает разум от туманной дымки наваждения.