– Думаю, это не сложно, если элементы препарата известны науке. К тому же, как мне представляется, состав этот базируется на распространенных, в определенной среде, конечно, компонентах.
– Вроде каких-нибудь барбитуратов?
– Совершенно верно.
– Осталось установить, каких именно, и каким образом убийца их добыл. Такие препараты, полагаю, не продаются в каждой аптеке по желанию и без рецепта.
– Ни в коем случае.
– Спасибо, Лэнс. Буду ждать результаты экспертизы.
– Со своей стороны сделаю все возможное. Фергюсон даст более детальное заключение после обследования трупа, это не по моей части.
– Что-то не видно старика, – детектив огляделся по сторонам.
– Уехал в морг. Сказал, что больше ему здесь делать нечего и у него много работы.
– Жаль, что не застал.
– А телом он непременно займется, когда его доставят к нему на стол.
– Хм, на стол…
После повторного допроса двух бездомных, который не дал ничего существенного, Даггерт и Флинн возвращались к своей машине, покидая заброшенное депо промышленной фабрики.
Детектив шел угрюмый, уставившись в землю и не упуская из виду ни одной травинки, ни одного камушка – такое внимание к предметам вокруг помогало ему анализировать детали в голове.
Это было третье серийное дело за все время службы в полиции, которое поручили расследовать Даггерту, после того как он перевелся в серийный отдел. Он имел большой опыт и раскрыл немало одиночных убийств. Дебютом же в серийных преступлениях стало успешное расследование нескольких убийств, совершенных руками двух изощренных и незаурядных маньяков, работавших, подумать только, в паре. Благодаря дотошной и профессиональной работе детектива, их отправили на электрический стул.
Иногда Даггерт спрашивал себя, какое наказание должно быть для таких преступников: электрический стул, виселица, смертельный укол, газовая камера или пожизненное заключение, что гарантировано в случае присуждения двухсот или трехсот лет отбывания в тюрьме? Даггерт считал глупыми такие сроки. Почему бы не давать просто пожизненное. Правда, жертвам такого шанса не предоставили. Но ведь и казнь не панацея. А скольких человек судебные ошибки отправили на тот свет? Невиновные люди, которые подверглись аду на земле, включая их несчастных близких, пока не выяснилась правда. Сколько же правды не выяснилось – мы вообще никогда не узнаем.
– К черту философию, – Даггерт прервал этот поток мыслей и сконцентрировался на убийствах, сопоставляя материалы первого дела и детали, которые изучил в машине, по дороге на место преступления.
– Философию? – переспросил Флинн, но Даггерт ушел в свои мысли.