Девушка почувствовала его взгляд, повернулась, и царь поспешно опустил глаза, сделав вид, что рассматривает искусную резьбу на ручке своего кресла. Когда же он вновь посмотрел в ее сторону, то увидел, что Солан направляется прямо к нему.
– Государь, – проговорила она, остановившись в шаге от стола для мужчин, как того требовал этикет, – могу я задать вам вопрос?
– Можете, конечно, – слегка растерялся он. – Вас что-то беспокоит, царевна?
– Да, государь. – Она смотрела себе под ноги. – Мое будущее. Как вы намерены поступить со мной? Я больше не ваша пленница, но и гостить в Баасе дольше не могу. Мое место в Кадокии, рядом с отцом и братом. – Солан помолчала. – К тому же… вы скоро женитесь, и мое пребывание подле вас может вызвать ненужные слухи и недовольство вашей жены. – Девушка медленно подняла голову, и он увидел, сколько печали в ее глазах. – Думаю, вам лучше отправить меня домой, и как можно скорее.
Искандер с трудом проглотил вставший в горле ком. Умом он понимал, что ее слова разумны и справедливы, но сердце противилось тому, чтобы пообещать ей скорое возвращение к отцу. На мгновение он представил, как это будет… и осознал, что так быть не должно. Он этого не допустит.
Вместо ответа Искандер наклонился, вытащил из стоящей рядом вазы с цветами едва распустившуюся кремовую розу и протянул ее девушке.
– Не волнуйтесь, Солан, – тихо сказал царь. – Я сделаю для вас все, что в моих силах.
Она кивнула, прикоснулась нежными лепестками к губам и отправилась на свое место. Искандер провожал ее взглядом и вспоминал, как тогда, в храме Тривии, стоял возле окна и точно так же смотрел ей вслед. Девушка, несущая венок из белых цветов… мог ли он знать в тот миг, что именно она весенним дождем упадет на его иссохшую и, как он сам думал, мертвую душу? Что он почувствовал, впервые увидев ее лицо? Ничего. Он видел перед собой лишь возможность помочь своему союзнику, сделать удачный ход в политической игре, а не прекрасную девушку с глубокими и грустными синими глазами.
Которую он позже узнал и полюбил.
«Через день или два сюда прибудет правитель Синтара. – Ладонь Искандера стиснула узорную ножку серебряной чаши. – Я не посмею сказать ему правду, потому что дал обещание: нарушить его – значит, оскорбить и потерять своего союзника. Но я попытаюсь поговорить с царевной. Я признаюсь ей в том, что люблю другую, и буду на коленях молить ее отказаться от этого брака, в котором мы оба не будем счастливы. Я сумею убедить ее, найду самые верные слова… сделаю все, что угодно, лишь бы ты, Солан из Кадокии, навсегда осталась со мной».