– Тебя я выслушаю потом, – сердито перебил Верховную жрицу Эолай и вновь перевел взгляд на Искандера. Танариец был растерян и подавлен, а это означало, что он не лгал: по какой-то причине Герика утаила от всех правду о своем положении, более того – предпочла самостоятельно выбрать себе мужа, забыв при этом, что распоряжается не только своей дальнейшей судьбой, но и судьбой целого государства. Даже двух государств! – Сперва я хочу увидеть дочь.
– За ней сейчас же пошлют, – заверил его Калигар. И, подозвав слугу, приказал: – Принесите кресла. И попросите всех посторонних выйти: правителям нужно поговорить наедине.
Зал быстро опустел: воинов, гостей, сопровождающих и любопытную прислугу выпроводили в соседние помещения и на террасу. Царица Тамирис совершенно без сил опустилась в кресло, мужчины остались стоять. Сефира, мрачная и напряженная, ходила за их спинами туда-сюда, как дикая кошка в клетке.
– Если это было решение Герики, то у меня нет причин расторгать военный союз с Танарией, – наконец тяжело выговорил государь Эолай, – хотя мне и жаль, что трон Синтара унаследует другой человек. Боги не даровали мне сына, но однажды, в ответ на мои молитвы, Великая Тривия послала Тамирис видение: сына, наследника и хранителя наших земель мы обретем благодаря дочери, и я надеялся, что это будешь ты, Искандер.
– Да, хотя сперва все надежды были на молодого правителя Бааса, увлеченного поэзией и философией, – как бы между прочим добавила Сефира. – Жаль, что он так некстати погиб и разрушил мечты о слиянии двух государств. Но ничего, брачный союз с танарийцем объединил бы целых три государства – опять же, если бы Герика не решила все сделать по-своему.
– Женщина, замолчи, если ничего не смыслишь в политике! – рявкнул на нее Эолай, впрочем, смущенно отводя взгляд, словно стыдясь своих вполне понятных, но так и не сбывшихся планов. Искандер посмотрел на него и против воли вдруг усмехнулся. Вот уж точно: когда люди думают, что знают свое будущее, боги смеются над ними. Они оба намеревались сесть на три трона сразу, и что у них получилось?
Если бы боги могли лопнуть от смеха, мы бы уже услышали оглушительный грохот.
– Не все так плохо, мой господин, – мягко проговорила царица Тамирис. – Я доверяю нашей дочери, и если она выбрала именно этого мужчину, а ее наставница благословила их брак, то, быть может, это и к лучшему? Герика не отдала бы свое сердце человеку низкого происхождения, грубому, невежественному и не имеющему достоинств. Раз она так высоко оценила его, то, я уверена, оценим и мы.