Потом в каюту вошел пожилой худой коротышка. Он был весь в черном, с длинной бородой, состоявшей из заплетенных косичек, и розовой банданой на голове. Из-под его длинных, спутанных, закрывающих уши каштановых волос поблескивали две серебряные серьги. Жак в изумлении смотрела на него, и ее глаза округлились еще больше, когда он повернулся к ней:
– Пожалуйста, скажи, что это ты мой пациент, красотка!
– Рана тут, если ты не слышал, старый осел. Нужно ее заштопать.
Врач, если это был он, подмигнул Жаклин, затем повернулся к постели и расстегнул длинную сумку, которую принес в каюту. Оттуда появились сначала пила, потом молоток и, наконец, с возгласом: «Ага!» он вытащил длинную иглу с вдетой в нее ниткой.
Жак не могла отвести взгляд от того, что походило скорее на сумку с инструментами кузнеца, нежели на чемоданчик доктора.
– Молоток?! – недоверчиво переспросила она.
– Кость легче пилится, если ее сначала раздробить, – хладнокровно ответил эскулап, уже орудовавший иглой в боку пациента безо всяких предварительных приготовлений.
– Ты в самом деле врач?
Он быстро оглянулся на нее и… усмехнулся?
– Конечно! Я специалист в отрубании ног – и залезании под юбки. – Он начал ей подмигивать.
Жаклин повернулась к Морту:
– И это тот, кто лечил Эндрю?
– Нет, тот доктор сошел на берег в Англии. Он согласился помогать нам в обмен на бесплатный проезд домой.
– А это тогда кто?!
– Я уже тебе сказал, девочка. Меня зовут Доктор Смерть, и я – единственный врач на этом судне, так что не стоит задираться, поняла?
Она замолчала, решив, что это просто один из пиратов. Настоящий врач никогда так не представится.
Морт вышел, оставив дверь по-прежнему открытой, и тут с кровати раздался голос ублюдка:
– Ты на самом деле не собиралась меня убивать!
Однако Жак его не слышала. Она все еще была потрясена тем, как рассыпались все ее планы – не только убийство похитителя, но и возвращение в Англию. Она была в тупике.
Жаклин смертельно устала, но так и не присела на свою кушетку – она не хотела промочить ее мокрой одеждой, иначе ночью будет совсем не уснуть. Доктор все еще зашивал рану. Ублюдок его совершенно не стеснялся. И он все-таки хотел получить от нее ответ на свой вопрос.
– Жак? – уже металлическим голосом переспросил он.
– Я уже потеряла счет попыткам тебя убить, – устало напомнила ему она. – Неужели ты думаешь, я помню каждую попытку?
– Нет, но я просто подумал, что совсем не обязательно нам строить отношения на крови и боли.
– Ах да, что за чепуху ты там нес? Что ты мне нравишься?
– Ты лишь слегка меня задела, вместо того чтобы прикончить. Признайся, Жак! После того как мы танцевали, в твоем сердце больше не осталось смертельной ненависти ко мне.