– Боже, нет! Папа учил меня таким вещам, которые Джудит считала слишком неженственными. Однако она всегда была со мной и поддерживала меня.
– Стоять за штурвалом не слишком опасная работа.
– Дай мне рапиру, и я тебе покажу, чему научилась.
– Ого, даже этому ты училась?! – ухмыльнулся ублюдок.
– Это интереснее, чем шить.
Ей было как-то не по себе от того, что они вели нормальную беседу. Это, конечно, неплохое начало для осуществления ее плана, однако все-таки непривычно, что они вот так непринужденно обсуждают свое детство. Стоило использовать возникшую возможность для того, чтобы узнать о нем побольше, может быть, даже что-то такое, что можно будет впоследствии обратить против него.
– А я решила, что ты вырос в Англии, а не на Карибах. У тебя нормальный английский выговор.
– О, я снова тебя заинтриговал!
– Снова? Ах, да, – вспомнив маскарад, издевательски усмехнулась Жаклин. – Всякая загадка влечет – и ты в этой смешной маске был такой загадкой. Так ты вырос на островах?
– Да, но в английской семье. Ты не представляешь, сколько англичан селится в английских владениях на вест-индских островах.
– И на каком же именно острове?
– Если ты ставишь перед собой задачу смягчить боль, то ты прекрасно с этим справляешься, – сказал он и легонько провел пальцами по руке, на которую она облокотилась.
Жаклин быстро отдернула руку. На самом деле она изо всех сил старалась изобразить хорошее отношение к своему худшему врагу. Жаль, что тут нет ее фальшивого родственника Эндрю, он бы преподал ей пару уроков актерского мастерства! Вроде бы она сделала определенные успехи, и не стоит разрушать это впечатление из-за того, что ублюдок посмел ее коснуться.
– Уверена, у твоего повара есть что-то от ожогов или он знает, как приготовить крем от них. Спроси его, потому что завтра кожа будет гореть сильнее, чем сегодня.
– Смотри-ка, ты и в этом разбираешься.
– Однажды я заснула в поле летом, и у меня обгорели ноги и руки. Неприятное ощущение.
– То есть ты была без ботинок?
– В детстве я любила бегать босиком – ну, или подкрадываться. Ботинки не очень-то хороши для этого, они создают слишком много шума. В общем, тебе лучше что-то сделать с кожей.
– Твоя забота… – Он поднял бровь.
Ублюдок не закончил фразу, и Жак сделала это за него:
– Подозрительна? О, эти кремы поначалу, пока не впитаются в кожу, ужасно жгут.
Он рассмеялся и хлопнул ладонью по своей груди, оставляя на розовой коже белый отпечаток.
– Это ерунда, Жак. Я вырос под гораздо более жгучим солнцем.
– Как знаешь, – пожала она плечами.
Вернулся Жаки с зажженной свечой. Он поставил ее рядом с Жаклин и напомнил ей: