Рот Габриэля изогнулся в сардонической улыбке.
— Мы оба знаем, что это не имеет ничего общего с честью, — увидев её озадаченный взгляд, он добавил: — Не притворяйся, что ты не знаешь, когда мужчина тебя желает. Даже ты не настолько наивна.
Она продолжала пристально на него смотреть, между её бровями возникла беспокойная морщинка, когда Пандора поняла, что есть что-то, что она должна была знать и ей следовало что-то понять. Боже. Она настолько наивна. С ней не флиртовали и не проявляли романтического интереса, которые бы научили её интерпретировать признаки сексуального интереса мужчины.
Габриэль, конечно же, без труда ей их продемонстрирует. Склонив голову, намереваясь её поцеловать, он провёл ртом по губам Пандоры взад и вперёд, пока они не задрожали и не раскрылись. Их языки встретились, скользя словно влажный нежный шёлк. Когда Габриэль углубил поцелуй, он стал ещё более прелестным, её роскошные, льнувшие к нему губы были эротичны в своей невинности.
Он осторожно опустил Пандору на бархатные, парчовые подушки, поддерживая её шею рукой. Его тело изнемогало под слоями одежды, Габриэль был настолько возбуждён, что ему пришлось опустить руку вниз и поправить свою плоть.
— Милая… твоя близость делает меня похотливым, как самца во время гона. Я думал, это очевидно.
Став малиновой, Пандора спрятала лицо у него на плече.
— Для меня в мужчинах нет ничего очевидного, — послышался её приглушённый голос.
Он слегка улыбнулся.
— Тебе очень повезло, потому что я готов просветить тебя по каждому конкретному вопросу, — почувствовав её ёрзание, он взглянул вниз и увидел, что она пытается опустить подол халата, который задрался до колен. Сделав это, она неподвижно улеглась, сдерживая огонь, бурлящий под спокойной внешностью.
Приблизив губы к её уху, Габриэль очень мягко проговорил:
— Ты завораживаешь меня, Пандора. Каждая прекрасная, чарующая, живая твоя частичка. В ту ночь, когда мы встретились, я почувствовал, что ты словно удар током. Что-то в тебе пробуждает во мне дьявола. Я хочу провести с тобой в постели несколько дней. Хочу боготворить каждый дюйм твоего тела, пока минуты тлеют, как мотыльки, слишком близко подлетающие к пламени. Я хочу почувствовать твои руки на себе, хочу… что такое, сладкая? — он остановился, услышав её неразборчивое бормотание.
Пандора откинулась спиной на кушетку, при этом выглядела она недовольной.
— Я сказала, что ты говоришь в ухо, которым я плохо слышу. Я не разбираю слов.
Габриэль безучастно её оглядел, а затем уронил голову с задушенным смешком.
— Извини. Я должен был заметить, — он сделал вдох, чтобы успокоиться. — Возможно, это и хорошо. Я придумал другой способ обозначить свою точку зрения, — он поднялся с диванных подушек вместе с Пандорой. Обхватив её стройное тело, он с лёгкостью её приподнял.