— Я чертовски точно этим не горжусь. Однако, я думал, что лучше так, чем пускаться в разврат или соблазнять невинных девушек, а воздержание мне не особо подходит.
— Я не думаю о тебе плохо из-за этого, — поспешила заверить его Пандора. — Леди Бервик говорит, что джентльмены часто так поступают, а леди должны делать вид, будто ничего не знают.
— Очень цивилизованно, — пробормотал Габриэль. Он помрачнел и продолжил: — Нет ничего плохого в отношениях, только если кто-то из участников не состоит в браке. Я всегда считал брак священным. Изменять с чужой женой… непростительно.
Его тон оставался ровным и спокойным, за исключением ненависти к себе, которая окрасила последнее слово.
На мгновение Пандора опешила и не могла говорить. Казалось невозможным, чтобы этот мужчина, с его прекрасной внешностью и утончённостью, мужчина, столь совершенный во всех отношениях, чего-то стыдился. Затем удивление рассеялось и превратилось в нежное чувство, когда она задумалась о том, что он был не каким-то богоподобным существом, а земным человеком с очень свойственными ему недостатками. Это оказалось приятным открытием.
— Твоя любовница замужем, — сказала она утвердительным тоном.
— Жена американского посла.
— Тогда, как вы с ней…
— Я купил дом, где мы встречаемся по мере возможности.
Пандора почувствовала, как что-то вцепилось ей в грудь, словно когти, вонзавшиеся в сердце.
— Там никто не живёт? — спросила она. — Дом предназначается только для свиданий?
Габриэль бросил на неё насмешливый взгляд.
— Я посчитал, что этот вариант предпочтительнее, чем обжиматься по углам на поздних светских вечерах.
— Да, но покупать целый дом… — Пандора знала, что она с чрезмерным пристрастием кинулась обсуждать эту тему. Но идея того, что он приобрёл тайное, особое место для себя и своей любовницы, причиняла боль. Их дом. Вероятно, он был шикарным и модным, как одна из тех уединённых вилл с эркерами или, возможно, коттедж с собственным небольшим садиком.
— Какая эта миссис Блэк? — спросила Пандора.
— Жизнерадостная. Уверенная в себе. Искушённая.
— Предполагаю, что ещё и красивая.
— Очень.
Невидимые когти вонзились глубже. Какое же это неприятное чувство. Сродни… ревности? Нет. Да. Это была ревность. О, какой ужас.
— Если идея отношений с замужней женщиной так тебе претит, почему ты не подыскал другую кандидатуру, — спросила она, пытаясь не казаться язвительной.
— Нельзя подать объявление в газете на пост любовницы, — сухо ответил Габриэль. — И не всегда взаимное притяжение возникает между подходящими людьми. Меня очень беспокоило, что Нола замужем, но не остановило от попыток её добиться, как только я понял… — он замолк и потёр шею сзади, угрюмо стиснув губы.