— Как? — заворожено спросила Пандора.
Женщина взглянула на неё с неожиданно озорной улыбкой.
— Он протягивал мёртвых мышей по загону на веревочке.
— Какой кошмар, — воскликнула Пандора, смеясь.
— Так и было, — согласилась герцогиня со смешком. — Конечно, Габриэль делал вид, что он не против, но это было д-довольно отвратительно. Тем не менее, детёныши должны были научиться охотиться. — Леди сделала паузу, прежде чем продолжить более вдумчиво. — Я думаю, что для Габриэля самой трудной частью их воспитания оказалось держать дистанцию, как бы он их ни любил. Никаких л-ласк, нежностей или даже имён. Они не могли перестать бояться людей, иначе не выжили бы. Как сказал ему егерь, с таким же успехом он мог бы их убить, если бы приручил. Это мучило Габриэля, он так сильно хотел оставить их себе.
— Бедняга.
— Да. Но когда Габриэль, наконец, отпустил их, они упорхнули и могли жить в дикой природе и охотиться. Это стало для него хорошим уроком.
— В чём состоял урок? — серьёзно спросила Пандора. — Не любить, если заранее знаешь, что потеряешь?
Герцогиня покачала головой, одарив её тёплым и ободряющим взглядом.
— Нет, Пандора. Он научился любить лисят, не меняя их. Позволяя им оставаться такими, какими задумала их природа.
— Надо было настоять на том, чтобы медовый месяц прошёл по-моему, — простонала Пандора, свесив голову за перила колёсного парохода.
Габриэль снял перчатки, засунул их в карман пиджака и стал нежно массировать её шею.
— Вдыхай через нос и выдыхай через рот.
Они поженились этим утром, всего через две недели после того, как он сделал предложение. Теперь молодожёны пересекали Те-Солент, узкий пролив между Англией и островом Уайт. Путешествие в три мили занимало не более двадцати пяти минут от Портсмута до портового города Райд. К сожалению, Пандора была предрасположена к морской болезни.
— Мы почти на месте, — пробормотал Габриэль. — Если поднимешь голову, то сможешь разглядеть пирс.
Пандора рискнула взглянуть на приближающийся город Райд, с его выстроенными в длинную линию белыми домами и остроконечными шпилями, которые возвышались над лесистыми берегами и бухтами. Снова опустив голову, она сказала:
— Лучше бы мы остались в Приорате Эверсби.
— И провели нашу брачную ночь в твоей кровати, на которой ты спала в детстве? — с сомнением в голосе спросил Габриэль. — В доме, полном наших родственников?
— Ты сказал, что тебе понравилась моя комната.
— Я нашёл её очаровательной, любовь моя. Но это неподходящее место для того, чем я задумал заняться. — Габриэль слегка улыбнулся, припоминая её спальню, с причудливыми образцами рукоделия в рамках, столь любимой восковой куклой со спутанным париком и одним отсутствующим стеклянным глазом и книжным шкафом с потёртыми романами. — Кроме того, кровать для меня слишком маленькая. У меня бы свисали ноги.