— Осторожно. Дайте я помогу пролезть вашей голове.
Они оба замерли, когда снаружи беседки послышалось сердитое восклицание:
— Что, чёрт возьми, здесь происходит?
Мужчина, склонившийся над Пандорой, тихонько выругался. Она не была уверена, что означает это слово, но звучало оно ещё похлеще, чем «дерьмо.»
Стоявший на улице человек разъяренно продолжил:
— Негодяй! Такого я не ожидал даже от вас. Насильно домогаться беспомощную женщину и злоупотреблять моим гостеприимством во время благотворительного бала!
— Милорд, — грубо выкрикнул спутник Пандоры, — вы неправильно поняли.
— Я уверен, что прекрасно всё понял. Немедленно её отпустите.
— Но я так и не могу выбраться, — горестно проговорила Пандора.
— Стыд и срам! — видимо сварливый старик обращался к кому-то ещё, заметив следующее: — Застуканы посреди самого действа, как мне кажется.
Сбитая с толку Пандора почувствовала, что незнакомец начал высвобождать её из скамейки, быстро прикрыв рукой её лицо с одной стороны, защищая от царапин. Его прикосновение было нежным, но дико тревожащим, по её телу пробежала тёплая дрожь. Освободившись от пут деревянных завитков, Пандора слишком быстро вскочила на ноги. После долгого пребывания вверх тормашками голова закружилась, и она потеряла равновесие. Пандора пошатнулась, и незнакомец машинально поддержал её, прижав к себе. Прежде чем он её отпустил, она на короткое, головокружительное мгновение ощутила прикосновение крепкого торса и обилие тугих мышц. Когда она опустила голову, оглядывая себя, на лоб съехала растрепавшаяся причёска. Юбки выпачкались и помялись. На плечах и предплечьях красовались красные отметины.
— Чёрт возьми, — пробормотал стоящий перед ней мужчина. — Кто вы такая?
— Леди Пандора Рэвенел. Я скажу им… — она умолкла, уставившись на надменного молодого бога, он был высок, с внушительным телосложением, во всей его фигуре сквозила кошачья грация. Крошечная подвесная лампа над их головами отбрасывала золотисто-солнечные блики на его густые, подстриженные по моде волосы, играя в прядях цвета янтаря. Глаза его были холодного голубого оттенка, скулы высокими и точёными, жёсткая линия челюсти, словно высечена из мрамора. Полные, с чувственным изгибом губы придавали нотку эротической дисгармонии его классическим чертам. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы ей стало не хватать воздуха. Как повлияла такая бесчеловечная внешняя красота на его характер? Определённо, не лучшим образом.
Пандора потрясённо засунула руку в карман платья, бросив туда серёжку.
— Я скажу им, что ничего не произошло. Это, как-никак, чистая правда.