— Я не могу выйти за вас замуж, — сказала она. — Иначе я всё потеряю, — отвернувшись, Пандора взяла Чаворта под руку и вместе с ним пошла обратно к дому в то время, как двое мужчин остались позади, чтобы поговорить наедине.
С раздражающим удовольствием Чаворт посмеивался себе под нос.
— Ей богу, не могу дождаться реакции леди Бервик на мой рассказ.
— Она убьёт меня на месте, — проговорила Пандора, чуть ли не задыхаясь от горя и отчаянья.
— За что? — недоумённо спросил пожилой человек.
— За то, что меня скомпрометировали.
Чаворт издал грубый смешок.
— Милая девушка, удивлюсь, если она не спляшет джигу. Я только что заключил для тебя союз года!
Габриэль выругался и засунул кулаки в карманы.
— Извини, — искренне сказал Уэстклифф. — Если бы не Чаворт…
— Я знаю.
Словно тигр в клетке, Габриэль расхаживал взад-вперёд перед беседкой. Он не мог в это поверить. После всех хитроумных брачных ловушек, которые он с лёгкостью избежал, его, наконец-то, захомутали. Ни искушённая обольстительница, ни светская красавица с лоском благородной девицы из пансиона. Наоборот, гибель явилась ему в облике эксцентричной желтофиоли. Пандора оказалась дочерью графа, а это означало, будь она хоть невменяемой сумасшедшей, что, безусловно, не выходило за рамки возможностей, её честь должна быть спасена.
Она произвела ошеломляющее впечатление девушки, излучающей постоянную, беспокойную энергию, словно чистокровная лошадка в ожидании начала забега. Даже её слабые жесты, казалось, обладали потенциальным взрывным действием. Произведённый эффект выбивал его из колеи, но в то же время он понял, что ему хочется завладеть всей этой стихийной энергией и направить в правильное русло, пока она не обмякнет под ним в изнеможении.
Спать с ней проблемой не будет.
Проблемой будет всё остальное.
Беспокойно хмурясь, Габриэль повернулся и облокотился на колонну с внешней стороны беседки.
— Что она имела в виду, когда сказала, будто всё потеряет, если выйдет за меня замуж? — спросил он вслух. — Может быть, она влюблена в кого-то другого. Если это так…
— Есть женщины, — сухо пояснил Уэстклифф, — цели которых заключаются не в поиске мужа.
Скрестив руки на груди, Габриэль послал ему саркастичный взгляд.
— Правда? Не встречал ни одной.
— Возможно, ты только что это сделал, — граф оглянулся в направлении ушедшей леди Пандоры. — Желтофиоль, — нежно проговорил он с лёгкой задумчивой улыбкой.
Кроме своего собственного отца, Габриэль как никому другому доверял Уэстклифу, который всегда был ему словно родной дядя. Граф был человеком, всегда делавшим выбор в пользу морали, как бы сложно это не казалось.