Застенчивость охватила Ольгу. Но она сама этого хотела. Она хотела, чтобы это произошло. И она развязала ленту на шее и расстегнула рубашку, так что она спала с плеч.
Леиф откинул ее волосы назад, а затем зацепил пальцами ткань рубашки, помогая ей сползти вниз. Он присел перед Ольгой на корточки и снял с нее штаны. Потом помог снять поочередно обувь сначала с одной ноги, потом с другой. И вот Ольга осталась перед ним нагая. Только ее тело — и больше ничего.
Все еще сидя у ее ног, Леиф поднял глаза. Ольга наклонила голову и смотрела, как его глаза поднимаются вверх по ее телу, пока они не встретились с ее глазами. Леиф улыбнулся.
— Ты действительно сокровище.
Поднявшись, он снял сапоги и сбросил штаны. Теперь они были наги оба.
Ее глаза и руки изучали его, и он замер и позволил им. Взгляд и руки Ольги скользили по твердым мышцам его живота, по гладкой поверхности бедер, по крепким ягодицам, затем вниз по мышцам ног. Темные рыже-золотистые волосы покрывали его ноги и поднимались к толстому жезлу его мужественности. Он был толстый, длинный и гладкий.
Ольга видела много мужских жезлов, но они были либо мягкими — у больных людей, нуждающихся в исцелении, либо твердыми — но тогда их обладатели причиняли ей вред. И только сейчас Ольга почувствовала любопытство и желание, и еще кое-что, что всколыхнуло ее грудь и заставило глубоко вздохнуть.
— Ты коснешься меня рукой? — спросил Леиф, его голос гремел, словно ручей по камням.
Ольга подняла взгляд и посмотрела в его синие глаза.
— Ты этого хочешь?
— Да. И еще прикоснуться к тебе. Хочу, чтобы мы прикасались друг к другу.
Она всегда чувствовала, что связь между двумя людьми, которые небезразличны друг другу, могла отличаться от того, что она знала. Всю свою жизнь она видела женщин, которые искали внимания мужчин, и она не понимала, что они ищут. Здесь, в замке с этими дикими налетчиками, деревенские девушки иногда уходили вечером с более чем одним мужчиной и хихикали при этом.
В последнее время Ольга делала довольно много особого чая для девушек, которые хихикали.
Она подняла руки Леифа и положила их себе на талию. Сразу же эти широкие твердые ладони скользнули по ее животу и ребрам, пока не накрыли ее грудь. Ольга задохнулась, и спина ее выгнулась; прикосновение, казалось, тянуло ее тело к телу Леифа. Он провел пальцами по соскам, которые стали такими чувствительными, и она застонала. В ее животе что-то затрепетало, и маленькие мышцы между ног напряглись, а затем расслабились.
— Потрогай меня, Ольга, — хрипло попросил он, наклоняя голову к ней. — Прикоснись ко мне.