— О, — Леиф вздохнул с облегчением. — Ты готова. Ты такая влажная. Ты хочешь этого.
На этот раз это не вопрос. Просто слова. И они были верными. Ольга кивнула.
— Jah. Jah.
Он взял свой жезл в руку и помог ей медленно на него опуститься, удерживая ее другой рукой.
Ольга медленно — не потому что боялась, а потому что хотела ощутить его, — опустилась и приняла его в себя. Леиф снова ухватил ее за бедра, пальцы сжались, но он позволил ей двигаться самой и не заставил ее взять его быстрее, чем она хотела.
Ольга замерла, почувствовав, как кончик его длины прижимается к ее входу. Она открыла глаза. Леиф смотрел на нее, его глаза горели огнем. Она наклонилась вперед, вздрогнув, когда ее легкое движение переместило его еще глубже, и поцеловала его.
На долгие мгновения время остановилось. Все, что осталось в этом мире, — сплетение их языков и ощущение его тела в ее. Она замерла, и он тоже не двигался. Ольга завязала золотой шелк его волос на пальцах и поцеловала его снова, лаская губами его губы, позволяя его жесткой бороде царапать ее кожу.
Когда боль нужды внутри нее стала слишком острой, она не смогла больше оставаться на месте. Ольга не думала об этом; она просто двигалась так, как хотело ее тело, позволяя Леифу входить так глубоко, как она могла принять. Они целовались, и она двигалась на нем, и их дыхание становилось все громче и громче, пока ее бедра не начали гореть от напряжения, а дыхание Леифа не превратилось в звериные стоны, наполнявшие ее рот.
И ох, что происходило внутри нее. Она знала ощущение мужчины, но не знала, что оно может быть таким. Не было никакого давления, никакой боли, никакого стыда. Там было только желание, бурлящее наслаждение, жажда. Тело горело, желание становилось все сильнее, и она хотела большего, намного большего, того, чего еще не имела.
Дело было не только в их соитии. Его язык, его борода, резкое хриплое дыхание, ее собственное дыхание, волосы в ее руках, боль от его пальцев, сжимающих ее плоть — все это было частью большего, часть того, что она больше не могла вынести.
Как раз тогда, когда ее потребность стала настолько велика, что она потеряла контроль над движением бедер и дыханием, Леиф с рычанием разорвал поцелуй и потянул ее назад, взяв контроль в свои руки. Он не прервал ее отчаянную скачку, но замедлил ее, а потом наклонился и поймал ее правый сосок ртом, сжав его губами.
Ольга так сильно выгнулась назад от взрыва удовольствия, что опустилась вниз, почти полностью забрав его в себя. И все-таки ей было нужно больше, чем она имела. Их соединения было недостаточно. Хватки его рук было недостаточно. Даже его прекрасного рта, его бороды на ее груди было недостаточно. Она не знала, что ей нужно.