.
Когда она легко обхватила губами головку, Леиф дернулся от ощущения, более острого, чем лезвие ножа, и простонал ее имя, и на этот раз она встала. Леиф готов был умолять ее вернуться, когда она положила руки ему на живот. По ее мягкому требованию он сделал шаг назад и сел на кровать.
Она встала между его ног и наклонила голову, чтобы поцеловать его, ее руки крепко обхватили его лицо, пальцы сжались в его бороде и слегка потянули. Ее волосы упали вокруг, удерживая их в полутьме и наполняя интимное пространство своим ароматом.
Он обхватил руками ее бедра и ответил на поцелуй, позволив маленькому язычку Ольги вести их танец. Сердце колотилось, кровь стучала, рана ныла.
Ее запах, вкус, ощущение.
О, как он любил ее.
Леиф любил свою жену. Не сразу, как они поженились, но Эйк хорошо подобрал ему пару, и они, возможно, влюбились бы друг в друга в любом случае. Они поженились до того, как узнали друг друга, сразу после того, как их обоих признали совершеннолетними. Они понравились друг другу сразу. Любовь пришла к ним после, и Леиф был счастлив по-настоящему к тому времени, когда Торил носила их первого ребенка.
Сначала его любовь к Торил была похожа на дружбу. Они научились быть супругами и повзрослели, и между ними образовалась сильная связь.
Она была сильной женщиной своего народа. Хорошая жена, хорошая мать, хороший помощник. Когда они начали терять своих детей, любовь Леифа к жене, а ее к нему стала чем-то другим. Потери сломали ее, ослабили. Ее любовь превратилась в желание утешения, а он стал этим утешителем. Он обратил свое горе внутрь себя, чтобы найти в себе силы увидеть Торил через ее душу.
И понял, что чувство вины постоянно сопутствует скорби.
Только вот Леиф не был уверен, что знает, как скорбеть не в одиночку.
Любовь к Ольге была другой. Она не была похожа на Торил; его жена была высокой и крепкой, как большая часть их народа. Как и сам Леиф. И все-таки Ольга не казалась слишком чужой. Она была тихой женщиной, сильной, понимающей свою роль.
Но в глубине души она и Торил были совершенно разными. Утрата и горе, испытания и скорби, казалось, делали Ольгу сильнее, а не слабее — как железо, выкованное в огне. Позвоночник не сломался под тяжестью, он согнулся и научился переносить вес. Ее спина, такая узкая, что он мог накрыть ее одной рукой, удерживала силу духа целого отряда свирепых воинов.
Его любовь к ней была основана на этой силе. Он хотел забрать ее домой в Гетланд, взять с собой ее братьев — братьев, которые годились ему в сыновья, — и создать семью. Он хотел этого так сильно.