— Не стремись в поединке действовать благородно. На войне все средства хороши, и твоя задача выжить любыми средствами. Внуши противнику ложное чувство превосходства: притворись слабой, уставшей, испуганной. Но когда настанет удобный момент, не позволяй твоей руке дрогнуть.
— Это подло, — пробормотала я тихо, но была услышана.
С хищной улыбкой Мир пригласил меня на спарринг, и чуть было не выбил из меня дух несколькими хлёсткими ударами. От обиды и шока я ловила воздух открытым ртом.
— Не питай иллюзий. Ты далека от своей идеальной формы, но, даже обретя её, ты вполне можешь быть слабее противника или противников, — он протянул мне руку и помог подняться, — Быть смелым — это не значит «не бояться», но иметь способность не принадлежать страху и не бояться быть неправильным, непонятым. Главное- выжить, а иначе как ты сможешь победить? Ты заведомо слабее и потому тренируйся и хитри.
Он щадил меня, когда я не могла увернуться, и ограничивался обидными шлепками пониже спины, но я очень старалась заслужить его поощрение. На похвалы он был скуп, однако справедливости ради всегда сдержанно замечал мои успехи.
Гор просвещал меня в тонкости устройства миров. В каждом наша каста занимала все военные посты и управляла армиями наёмников. Так странно задолжавшая мне каста ветра были шпионами, которые официально служили советниками и дипломатами. Существовало множество других сообществ, с которыми мне пришлось ознакомиться. В каждом мире существовали разные системы правления от царя до президента.
Каждый день я узнавала больше, и становилось всё сложнее представить себя частью этой реальности. Кроме этих мужчин, Шута, я знала только тех, которые являлись в тот злополучный день, кстати, принадлежащих к касте боли. Они были аналогом дознавателей и следователей, ввиду уникальных способностей, о которых больше шептались, чем знали. Было немного боязно встречаться с другими представителями миров. Но ракшасы уверяли меня, что мне ничего не будет грозить при соблюдении правил. Их было не так уж много. Основные были понятны: никому не называть своего истинного имени, не брать ничего в долг, не оговорив оплату, не давать обещаний, если не можешь их выполнить, на давать кровных клятв никому кроме клана, не угрожать если не собираешься выполнить угрозу. Но самый большой сюрприз ожидал меня, когда Гор вознамерился научить меня основам единого языка. Оказалось, я его знала. Даже писать на нём могла со вполне сносной скоростью. Ошарашенные этой новостью мы поделились ею с остальными.
— Но это же здорово! — не унималась я, чуть не прыгая от восторга.