Наша фаланга с небольшим замедлением преодолело эти препятствия и продолжило своё движение. Зрелище гибели колесниц произвело деморализующее влияние на ополченцев, которые пытались выстроиться в некоторое подобие строя. А тут ещё равномерный шаг и звук била давил на мозги, показывая неизбежность смерти от таких длинных копий, что не позволяли приблизиться к копейщикам. Два десятка лучников из числа дружинников даже толком не успели произвести залп и были расстреляны из арбалетов. Это окончательно добило ополченцев и они, бросая оружие и щиты, обратились в бегство, расстраивая ряды уже выстроившихся дружинников.
Следуя моему сигналу, конница перешла в атаку и на плечах ополченцев врубилась в строй дружинников. Такого результата копейного удара даже я не ожидал, фланги дружины воеводы были смяты как бумага. А конница, пройдя насквозь фланги, развернулась и ударила в центр построения с тыла. Это было самое настоящее кровавое избиение. Подоспела фаланга и приняла бегущих от конницы на копья, не оставляя ни единого шанса им на спасение. Резерв фаланги добивал раненых и тех, кто упал, притворившись мёртвыми. Мой десяток, обойдя по дуге свои войска, устремился к единственной дороге, стремясь поскорее перекрыть её ещё до того, как верхушка командиров воеводы попытается сбежать с поля боя. Мы успели, и даже выстроились в две шеренги, приготовив свои арбалеты для стрельбы, а я расчехлил карабин и проверил давление воздуха в камере.
Раздался топот копыт и большой отряд - тридцать, а то и сорок всадников мчался на нас. Раздались хлопки спускаемой тетивы и в течении нескольких секунд сорок болтов нашли свои цели. На дороге возникла свалка, ржали кони, кричали люди под их копытами, а мой десяток, повесив арбалеты на крюки, взяв в руки короткие копья, неторопливо направился к завалу, чтобы добить уцелевших и раненых. Я с Михой остался на месте, пристально вглядываясь, боясь пропустить рывок кого-нибудь уцелевшего. И один всадник вырвался из этого завала, ловко увернувшись от удара копьем одного из моих телохранителей, вот только от болта Михи он увернуться не сумел и тот пронзил его почти насквозь, выбив из седла и свалив на землю. Богатые доспехи, которые не смогли его защитить, явно говорили, что это не простой воин и золотая цепь на груди подтверждала это. За те несколько минут, что заняла эта попытка прорыва, дружинники воеводы были упокоены и мои телохранители приступили к сбору трофеев, ловле уцелевших лошадей и разбору завала из тел и туш.
Вскоре к нам присоединился сотник Сиг, в сопровождении двух десятков всадников, оказывается, он заметил мой манёвр и как только смог освободиться, поспешил на помощь.