Подобравшись к свиным клеткам, юноша, обладавший достаточно слащавой внешностью, громко окликнул Эмму, занятую напряжённой работой. Сразу отвлёкшись, та перевела взгляд в его сторону.
На нежелательном посетителе красовалась новая куртка, обшитая дорогим мехом, и шапка, явно приобретённая в недешёвом магазине. На лице юноши играла злорадная ухмылка, а его глаза горели, словно какая-то давняя мечта, какую он, возможно, лелеял с самых детских лет, внезапно стала явью.
Впрочем, последнее отчасти было правдой, так как парень просто до безумия жаждал над кем-то поглумиться, втоптав в грязь какого-нибудь кроткого бедняка. Это доставило бы ему массу удовольствия.
— Эй, ты там за всеми свиньями убрала? — крикнул он, приблизившись к свинарке и намеренно скорчив мерзкую гримасу, демонстрирующую жуткое отвращение.
— Да, — равнодушно откликнулась Эмма, которую совершенно не волновали намерения обидчика. Её уже давно не задевали никакие, даже самые серьёзные оскорбления, а неумелые шуточки, небрежно брошенные в её сторону во время работы, и подавно не вызывали у неё никакой эмоциональной отдачи.
— Молодец! А то я уже начал беспокоиться за свиней, которым приходится сидеть в грязи…
— Не беспокойся, с ними всё в порядке, — заверила его Эмма, уже было двинувшись в сторону клеток, чтобы продолжить работу. Однако юноша, заметивший, что его колкость не принесла успеха, решил попытать удачу во второй раз, вновь окликнув свинарку своим тонковатым голосом, звучавшим весьма противно:
— А я вчера так осчастливил свою девушку! Купил ей великолепное кольцо с бриллиантом, как она любит. Она просто прыгала от счастья, представляешь? Хотя, ты не представляешь. Тебе ведь таких никто не дарит. Тебе, наверное, такое даже и не снится. Верно?
— А я и не нуждаюсь в такой роскоши, — откликнулась Эмма всё тем же невозмутимым тоном, теперь обращаясь скорее к свиньям, дарившим ей свои любопытные взгляды, чем к невежливому молодому человеку, упорно пытавшемуся задеть её своими несодержательными речами.
— И вправду. Ты же — всего лишь грязная нищая, ухаживающая за свиньями. А таких красавиц, как моя девушка, еще поискать нужно. Она — королева.
Как же наивно, однако, он мыслил, полагая, что своими словами задевал одинокую свинарку, возившуюся с грязными животными. Эмме не было абсолютно никакого дела до жизни этого непорядочного юноши, а тем более — до его невероятно красивой девушки, обожавшей бриллианты. Несмотря на то, что Колдвелл, самооценка которой уже давно успела упасть до самой низкой отметки, безоговорочно соглашалась со всеми словами обидчика, её они никоим образом не оскорбляли, а всего лишь служили ей напоминанием о той чудесной жизни, что давно прошла, навеки почив в густом тумане прошлого.