факта, что это не вся правда.
– Что это такое?
– Что-то типа бармена с докторской степенью. Тот, кто специализируется на смешивание
спиртов и вкусов. Тот, кто знает о травах, эликсирах, ликерах и миллионе других мелочей, которые могут превратить обычный коктейль в нечто волшебное.
– Здорово, – он улыбнулся так, что стало понятно – он понимает мои чувства. Что даже
если он не коктейльный сноб, то слышит страсть в моих словах. – Похоже, ты любишь
свою работу.
– Люблю, – и я начала трещать без умолку. Рассказала ему о своих мечтах с баром и о том, куда все это привело меня в прошлом году. Но потом себя же одернула, не желая слишком
вдаваться в подробности. Не желая казаться сентиментальной, страстной и приставучей.
– У него есть девушка, а у тебя фальшивый муж, – предостерег Уотсон. – Давай-ка не
будем заходить слишком далеко.
– О, да ради всего святого, – пробормотал Харлоу, закатив глаза.
– Теперь твоя очередь, – сказал Ной, пугая меня. – Две правды и одна ложь.
Он снова улыбнулся, и что-то в моем животе сделало сальто. Меня осенило, что я
пропустила его вперед, потому что хотела воспользоваться временем, чтобы придумать
собственную ложь, а сама просидела, ловя каждое произнесенное им слово. Обычно меня
не восхищают истории других людей.
– Давай начнем, – потянула я время. – Я единственный ребенок в семье.
Я сказала это, не придумав двух других фактов. Это правда, так что мне нужно придумать
что-то стоящее для двух других тезисов.
– Я поднялась на орегонскую часть Тихоокеанского хребта десять лет назад. И я
одержима просмотром исторического канала.
Он смотрел на меня мгновение, это дало мне секунду, чтобы прокрутить мои слова в
голове. Но это заняло добрых десять секунд, и я наконец осознала свою ошибку.
– Вот дерьмо, – пробормотала. – Я забыла сказать неправду.
Он разразился смехом. Он ржал во все горло, от чего его огромное тело дрожало.
Бартоломью упал на четвереньки и вжался в ноги, как всадник на быке, его усы дергались
от неуверенности. Ной протянул руку и погладит животное по спине, хомяк мгновенно
успокоился.
Могу ли я признаться, что завидую грызуну?
Я облизнула губы, когда смех Ноя стих.
– Прости, так увлеклась, что вылетело из головы.
– Не переживай, – успокоил он. – Думаю, это мило.
Не могу сказать, не является ли «мило» кодовым словом для обозначения невротика, но
решила попробовать еще раз.
– Ладно, у меня есть степень по психологии, – я сделала вдох, решив не испортить все на
этот раз. – Я взобралась на гору Килиманджаро, – растянула слова. – И благодаря учителю
пятого класса, который указывал на важность изучения анатомии, я могу назвать каждую