поприветствовала.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила, когда я подошел ближе.
– Да, у меня немного странная ситуация.
Булочка с Корицей смотрела на меня мгновение, вероятно, ожидая, что я поведаю о
деталях неудачной групповушки или о соседях, варящих мет в подвале.
– Вчера я застрял в лифте в «Берлингтон-Тауэре» на час с небольшим, – начал я с самого
начала.
– И вы хотите сообщить об этом? – она, казалось, заскучала от моих слов, я же качнул
головой и задался вопросом, в какой именно сектор между скучным полицейским отчетом
и «охренеть, вы, ребята, должны это услышать» я попаду.
– Нет, это совсем не так, – продолжил я. – Со мной в лифте застряла женщина. У нее с
собой был грызун – хомяк. Кажется, она говорила, что его еще называют лесной крысой с
пушистым хвостом.
Булочка с Корицей продолжила на меня пялиться, наверное, удивляясь, когда я перейду к
делу. Вряд ли мой рассказ – самая странная вещь, что она выслушала за неделю, но вряд
ли и самая здравомыслящая.
– Так или иначе, хомяк спрятался в моем ланч-боксе, и теперь я не знаю, как добраться до
девушки, чтобы вернуть Бартоломью.
– Бартоломью?
– Так зовут грызуна. Он сейчас у меня дома, жует грибы. Обычные белые грибы. Не
поганки или галерины или что-то в этом роде. Я прогуглил. Белые грибы не ядовиты для
крыс.
Я перестал говорить, когда понял, что болтаю слишком много и, вероятно, похож на
сталкера. Эти мысли об уместности подобных разговоров, вероятно, должны были
посетить меня три минуты назад.
Женщина все также смотрела на меня.
– Вам нужна помощь, чтобы выследить женщину, которая застряла в лифте вместе с вами
на час с небольшим, но не сочла нужным дать вам свою фамилию, номер телефона или
какой-либо иной способ связаться с ней?
Ладно, звучало действительно подозрительно, когда это вот так повторили.
Я прочистил горло.
– Она сказала мне, что ее муж – полицейский, – добавил. – Вот почему я здесь. На случай, если у вас есть офицеры или детективы или кто-то еще, у кого есть жена по имени Лекси.
Жена, которая потеряла животное.
Женщина смотрела на меня, будто у меня из ушей текло лаймовое желе, и я прокрутил
сказанные мной слова в голове. Лаааадно, они звучали странно. Я это признаю.
– Сэр, – проговорила женщина наконец, в ее голосе появилась нотка сочувствия, – даже
если бы я могла дать информацию о супругах сотрудников полицейского бюро, чего
сделать, я уверяю вас, не могу...
– Мне не нужен ее домашний адрес или что-то в этом роде, – объяснил я. – Или даже ее
номер телефона. Просто передайте ей сообщение.
Я хотел упомянуть о владельце Бартоломью, но остановился. Не буду доставлять Лекси