Двѣ малолѣтнія дочери подсудимаго, 8‑ми и 15-ти лѣтъ, и сынъ тоже показали, что отецъ ихъ былъ въ послѣднее время боленъ. Анна, кромѣ того, подтвердила показаніе матери о томъ, что Василій Павловъ хотѣлъ удавиться.
Подсудимый на два первыя показанія возразилъ, что сперва они всѣ были заодно и хотѣли сослать его въ Сибирь и тащили послѣднее, даже нѣсколько разъ таскали деньги. Теперь они показываютъ легче.
Мѣщанинъ Фирсовъ показалъ, что Павловъ жилъ у него около мѣсяца на квартирѣ, но видѣлъ онъ его всего раза три, а потому былъ ли онъ боленъ, сказать не можетъ. Однажды Подрѣзовъ сказалъ свидѣтелю, что жена Авдотья отыскиваетъ мужа со свѣчкой по двору.
Мѣщанинъ Подрѣзовъ показалъ, что жилъ съ Павловымъ черезъ перегородку; ссоры бывали у нихъ съ зятемъ частыя, но другъ къ другу ходили. Былъ ли онъ боленъ, Подрѣзовъ не знаетъ; слуха же объ отцѣ и дочери никакого не было и что дѣйствительно онъ однажды говорилъ Фирсову, что жена отыскиваетъ Павлова со свѣчой.
Помощникъ исправника Пинскій подтвердилъ, что слышалъ отъ Апарышева о связи отца съ дочерью, что объ этомъ производилось даже дѣло у судебнаго слѣдователя. Дѣло это было прекращено за недостаточностью данныхъ. Апарышевъ былъ трезвый, по по службѣ неисполнителенъ. Переведенъ же былъ обратно въ гарнизонъ по своей просьбѣ, отчасти и за нерадѣніе.
Подсудимый возразилъ, что и подумать невозможно, чтобы съ дочерью имѣть связь.
Г. Радищевъ показалъ, что зналъ Павлова хорошо и онъ ему нѣсколько разъ жаловался на зятя за то, что тотъ жену и тещу бьетъ, а ему грозитъ. Свидѣтель самъ видалъ Пелагею ужасно избитою мужемъ.
Вызванные судомъ эксперты пришли къ такого рола заключеніямъ; одинъ изъ нихъ находилъ, что Павловъ по отвѣтамъ и по освидѣтельствованію на предварительномъ слѣдствіи находится въ здоровомъ состояніи; въ какомъ же состояніи онъ находился въ моментъ совершенія преступленія, за недостаточностью данныхъ, сказать нельзя. По обдуманности же преступленія можно съ большею вѣроятностью сказать, что онъ и тогда былъ здоровъ. Другіе же два эксперта высказали, что разсказъ Павлова о призракѣ есть чистѣйшій вымыселъ, ибо обстоятельства, сопровождавшія его появленіе къ подсудимому, не подходятъ подъ признаки этого рода душевной болѣзни, извѣстной подъ названіемъ галлюцинаціи.
Противъ мнѣнія экспертовъ подсудимый возразилъ: годовъ десять тому назадъ, когда еще я служилъ въ лѣсу, поѣхалъ я на лошади. Возвращаясь домой, я слѣзъ и иду сзади; вдругъ лошадь пошла, пошла, потомъ жена вскочила на нее и уѣхала… Вотъ, думаю, побью, когда домой приду. Отошелъ шаговъ 200 — ѣдетъ жена мнѣ на встрѣчу. «Зачѣмъ, говорю, лошадь угнала?» — «Да она одна, говоритъ, пришла, я на встрѣчу къ тебѣ и выѣхала.» А то вотъ тоже съ товарищемъ разъ шли, такъ лошадь пропала. Думаю, это со мной потому приключилось, что я шелъ какъ — то разъ полемъ и летитъ змій съ полденной стороны, я и останови его, такъ онъ пять денъ стоялъ…