Прибежала горничная, уже другая, и проводила Тьяну вниз, к высоким резным дверям, которые открывались не во двор, а в парк. Но перед этим мелкая монетка исчезла в кармане ее фартука.
— Пожалуйста, миледи, — сказала она, распахивая двери, — прошу вас, гуляйте только по главной аллее.
Дорожек так много, с непривычки можно заблудиться, как в лесу. Вас придется искать с собаками, миледи.
К тому же после дождя там сыро, миледи.
— Я эссина, — поправила Тьяна чуть раздраженно, — не леди. Эссина Рори. Благодарю.
— Конечно, эссина, как скажете, — тут же согласилась девушка. — Видите вон ту башню? Она из парка видна отовсюду. Перед ужином на ней поднимут синий флаг, а чуть позже пробьют в барабан. Как только увидите флаг, поторопитесь, эссина.
— Благодарю, — Тьяна улыбнулась, желая загладить недавнюю резкость, — а как можно выйти к морю?
— О, — девушка слегка растерялась, — думаю, калитки в ту сторону заперты, эссина. А главный спуск есть в самом конце аллеи, но он далеко, эссина, и вы очень устанете… особенно когда будете подниматься обратно. И опять же, там сыро, эссина. Не ходите туда сегодня, а потом, должно быть, герцог сам устроит прогулку для гостей…
— Хорошо. Благодарю, — вздохнула Тьяна.
— Хорошей прогулки, эссина, — девушка поспешно закрыла дверь и убежала, это было хорошо слышно.
Тьяна оглянулась. По лестнице поднимался молодой человек, привлекательный, хорошо одетый. Он небрежно поклонился Тьяне, с мимолетным интересом мазнув по ней взглядом, и скрылся в дверях, не обратив внимание на ответный поклон — впрочем, Тьяна лишь слегка наклонила голову.
Это от него горничная сбежала, как испуганная белка?
Тьяна спустилась на мощеную булыжником дорожку, которая терялась вдали, между деревьями.
Довольно широкую, две кареты легко разъедутся. Это, надо думать, и есть главная аллея, по которой ей можно гулять. Было свежо, тихо и почти безлюдно — почти, потому что в отдалении прогуливались три дамы.
Тьяна была вполне разумной девочкой, на что и надеялась ее тетушка, но она пока не понимала, огорчаться ей следует или радоваться. Огорчаться провалу своей миссии, радоваться — тому же. Ведь провал означал свободу и возможность когда-нибудь выйти замуж за нормального человека, то есть за такого, который похож именно на человека, а непонятно на кого. И в то же время, он означал большие сложности в скором уже будущем. И просто невероятно, что кто-то попросит ее руки. Хотя, кажется, говорили, что сам король иногда берет под свою опеку благородных девушек, на которых свалились трудности, и своей волей выдает их замуж. Зато, если уж он берется за это, то не терпит никаких возражений.