— Ты сам сделал свой выбор, никто не заставлял! — прохладно заметил старший Каюм, жестко смотря в глаза. Я в отличие от многих не отвел, потому что сам таким же взглядом смотрел на мир.
— Конечно, я сам лично пошел за тобою, никто ведь ничего не сказал, не попытался объяснить четырнадцатилетнему пацану, чем занимается его отец! Я пошел за тобою, потому что мне хотелось быть с тобою, потому что мне казалось ты увидишь во мне сына. Увидел? — зло рассмеялся, лицо напротив осталось бесстрастным. — Как там в песенке пелось: «Я его слепила из того, что было».
— Из всех троих, ты был ближе всех.
— Конечно, потому что всю войну я прошел рядом, потому что я научился, как и ты никому не верить, не чувствовать, не жалеть. Потому что ты научил меня убивать, ломать людей, крушить их надежды мечты на глазах!
— Ты меня превзошел.
— Да, потому что я хотел быть лучше тебя!!! — выдернул все-таки иглу из вены, хотел поспешно встать с кровати, но слабость все еще присутствовала, поэтому некоторое время лишь сидел.
— Саид…Ты хочешь сказать, что жалеешь? — отец подался вперед, впиваясь в мое лицо тяжелым взглядом. Жалею? Может быть, но не настолько, чтобы мечтать вернуться в прошлое и однажды не побежать за отцом. Может быть моя жизнь сложилась, как у братьев: женился бы на девушке по любви, родились бы дети, работал, как и все, и был бы счастлив обычной жизнью большинства. Но, подгоняемый гормонами, амбициями, вспыльчивым характером, я спрятался в багажнике машины, подслушав разговор отца с кем-то о том, что ночью они едут в горы. Тогда думал, что это приключение, во мне еще был обычный ребенок, а потом я стал маленьким зверенышем, которого учили нападать на людей, вгрызаться в глотку мертвой хваткой. Отец уходил из дома под покровом ночи, чтобы дать возможность своим сыновьям стать людьми, без темной тени его дел. Он был боевиком. Он воевал сначала против государства, в котором жил, потом воевал против своих же товарищей, которые в один миг превращались во врагов. И женили меня на Армине, чтобы объединить двух сильных людей против остальных. Отец Армины был не лучше моего, для законопослушного общества любящий муж-отец, а для людей с автоматами главный авторитет и лидер группировок. Вот можно и представить, что из меня получилось, находясь возле двух жестоких, принципиальных людей, которые предпочитали кардинальные меры, вместо долгих разговоров. Мое отличие от них было в том, что я еще пытался договариваться, поэтому и вел «дела» под видом чистого бизнеса. Отец просек эту фишку позже и тоже переметнулся в бизнесмены, правда, для этого ему пришлось уехать в Эмираты.