– Где? – сорвалось с языка у Ланса.
– А не всё ли равно? Главное, что будет впереди... В карты играть, смотрю, не умеешь.
Ланс помотал головой.
– Никогда в руки не брал.
– Тогда вот тебе, – девица нырнула рукой в карман своих многочисленных юбок и вытащила колоду. – Держи да понапрасну не открывай. Когда надо будет – они своё сделают.
– Спасибо, конечно, но играть я ни в жизнь не буду. Ещё не хватало потом свою голову в сточной канаве найти.
– Бери, кому говорю, и помалкивай. Это и в моих интересах тоже. А теперь хватай своего любвеобильного да тащи домой. Ему бы протрезветь и выспаться. И ещё. Меня зовут Лачтна, если вдруг кто спросит.
***
В кромешной тьме любой шорох пугал до дрожи. Кто знает, что там щекочет шею: спустившийся с потолка паук, набившая пузо муха или длинные волосы старика-колдуна, на руках которого всё ещё находилась Арлина.
– Дальше я сама, – девушка сделала попытку встать на ноги.
– Нет, – отрезал Тайернак, – ты свалишься с лестницы при первой же возможности. Любой другой пройдёт без проблем; тебе же мёдом намазано кубарем вниз пролететь.
– Я ползком, – соригинальничала Арлина, стараясь дотянуться ногами до пола, не но тут-то было. Тайернак, как специально, приподнял её повыше и прижал к себе крепче. – За ужином я оступилась, но сейчас пойду твёрдо и уверенно.
– Поползешь, – в темноте взгляда колдуна не разглядеть, но язвительный тон не расслышать было сложно.
– Пойду, – упрямилась девушка. – Я отлично себя чувствую, могу хоть крестиком вам платок вышить. В каждую дырочку иголкой попаду.
– А ниткой в иголку?
– Зачем?
– Действительно, – поддакнул Тайернак, даже не думая идти на поводу у Арлины.
– В той стороне моя дверь, – девушка махнула рукой наугад.
– В той стороне – моя спальня, но если ты настаиваешь, – Тайернак со всей силы пнул дверь ногой, и Арлина завизжала.
– Тише ты, дурёха, – Арлина ощутила пол под ногами и тут же отпрыгнула подальше от старика. – Запомни, пока я здесь хозяин, никто тебя и пальцем против твоей воли не тронет. Сама дорогу к своей комнате найдёшь? Или свечу дать?
– Найду, – нервно сглотнула Арлина и поспешила уйти.
– Там ваза с колосьями пшеницы и статуя горгульи, – крикнул ей вслед Тайернак, но было уже поздно: налетев со всего размаха на нечто угловатое, огромное и твёрдое, девушка взвыла, махнула руками и тут же задела что-то ещё, что незамедлительно рухнуло, громко ударившись о пол.
– Ох, – вырвалось у Арлины, осевшей на холодный мрамор.
– Интересно, что это было: ваза или статуя?
– А как насчёт шишки у меня на лбу?