Я почувствовала, что лечу. Обиваюсь обо все, о что можно и что нельзя, лечу в колючую, будто наполненную иголками расщелину. Хрустнули ребра, наверняка, ломаясь, по груди разлился огонь боли, но в тот же миг полет, наконец-то, прекратился. Внезапно. Ударом об усыпанную камнями, такую твердую землю.
Я лежала на спине, смотрела в прятавшееся среди нависших скал ультрамариновое небо и тихо плакала. Себя не жаль. Жаль, что умру зря. И Ли… Ли умрет со мной. Из-за меня. Несправедливо! Боже, как же это глупо и несправедливо!
А на одной из скал показалась вдруг, размылась в слезах, острая мордочка с внимательными ушками… Лиса, а это была лиса, заглянула в расщелину и начала медленно спускаться, осторожно ступая на скользкие, припушенные снегом скалы.
Мало ей? Неужели этой сволочи мало? За что?
Наверное, последний вопрос я задала вслух. Лиса остановилась, прислушалась, сложив уши, и вдруг гневно затявкала. Будто и в самом деле была на меня страшно обиженна.
— Я не трогаю таких, как ты, — выдавила из себя я, и вновь раскрутилась на гневное тявканье.
И тяфканье это так удивило, что даже болеть на время перестало. Наверное, адреналин постарался. Таки умирать я буду с музыкой.
Интересно, когда она спустится, что она будет делать? Жрать меня живьем? От подобной мысли стало почему-то смешно, но смеяться было больно. Дышать больно. Жить больно… и с каждым мигом становилось все больнее.
Пусть уж мне горло перегрызет, может, это быстрее закончится. В такой мороз и посреди скал, в труднодоступном месте, помощи мне искать неоткуда.
Так что…
Зверек плавно спрыгнул на землю, пробежался вокруг, будто присматриваясь, и оскалился, смотря на меня как-то странно осмысленно. Зло. И как такая малявка могла причинить столько вреда? Такая миленькая, пушистенькая, почему-то не поменявшая на зиму шубку… или в ее разгильдяйстве я тоже виновата?
— Что же ты такая сволочь-то? А?
Лиса замерла на миг, и вновь обещающе оскалилась. Но поиздеваться ей не дали: со скал посыпались мелкие камушки, зверек глянул вверх и начал медленно пятиться в тень.
Я не видела того, что видела лиса, зато слышала. Знакомое до боли раскатистое рычание. Узнала и сразу как-то успокоилась, закрывая глаза. Пришел за своей жертвой? Не хочешь отдавать меня кому-то еще? Похвально… Адский пес, Барбос ты мой несчастный.
Ну этот уж точно, если горло захочет перегрызть, то с первого раза. И мучить не будет, откуда-то я знала. Мой странный, облезлый зверь. С таким живым, завораживающим взглядом.
Удрать лиса не успела. Я слышала ее отчаянный визг, и жалела, несмотря ни на что жалела, а потом… скрежет когтей под лапами, когда лиса отчаянно рванула в скалы, шорох камней под огромными лапами, едва слышный скулеж. И запах. Этот одуряющий запах мокрой шерсти и псины… ты хоть бы помылся, прежде чем меня убивать, а?