— Ты хочешь, чтобы я… — выдавил через силу. Передёрнул плечами, будто его озноб пробрал, провёл по лицу ладонью со сбитыми до мяса, сочившегося кровью, костяшками. — Ты на самом деле хочешь… меня?
— Сколько можно повторять? — процедила Ренна. — Да, я хочу тебя.
— Даже после… — дракон глянул куда-то в сторону, потом на свой разбитый кулак, зачем-то лизнул костяшку.
Заканчивать мысль он не стал.
— Да, — змеёй прошипела принцесса. — Даже после мордобоя, который ты устроил, отстаивая мою честь. Особенно после него. Этого достаточно?
— Нет, — мотнул головой Арэн и сграбастал Ренну, над землёй приподнял. Прямо у всех на глазах и никого не стесняясь. — Никогда не будет достаточно.
Слава Великому Дракону, что хоть последнее он на ухо сказал. Впрочем, её высочеству вдруг тоже стало наплевать на чужое мнения. Ну, может, и
не совсем наплевать, но ведь почти.
* * *
Крылатые разговаривали негромко, ещё и периодически переходя на какой-то особый драконий, которого Ренна совсем уж не понимала. Да и от костра принцесса стояла довольно далеко — просто ближе не нашлось удобных кустов, позволяющих спрятаться. А узнать, что они обсуждают, хотелось очень. Вот и пришлось её высочеству детство вспомнить, в шпионов играть. Хотя, конечно, не пристало и всё такое. Но к Харсу приличия! Судя по всему, в Золотолесье на одних только приличиях далеко не уедешь.
Ещё и любопытно было на этого Велера, который так ловко голоса копировал, посмотреть — всё-таки тоже брат гемнона.
Крылатый на Арэна не походил совершенно: гораздо тоньше в кости, уже в плечах, да и черты лица не такие грубые, но ни Нангеши, ни Яо он ничем не напоминал. Вообще, создавалось впечатление, что всех шестерых — пятерых, если брать близнецов за одну штуку — на свет разные родители произвели.
В общем, по имперским канонам, Велера можно было и привлекательным посчитать, если б не два «но». Поначалу Ренне показалось, будто шевелюра у дракона светлая, но, приглядевшись, поняла: волосы у Крылатого не русые и не пепельные, а совершенно седые, неопрятно-серые, тусклые. И это почему-то отталкивало. А ещё он постоянно улыбался. Вернее, губы кривил то ли презрительно, то ли брезгливо — не поймёшь. Кстати, разбитое, перекошенное на левую сторону лицо и почти заплывший глаз, веселиться ему не мешали.
Неприятный тип.
— Чего ты от меня хочешь? — цедил Велер, ухмыляясь, да ещё и бровь эдак иронично задрав, словно действительно о чём-то забавном говорил. — Ты прислал ладонь драконов и выводок детёнышей. И что мне с ними делать? Выродки до Холодного пика доходят — никто не замечает. Потому что замечать некому.