Итак, судя по отобранным Джокером образцам, мне требовалось подобрать коктейльное платье с закрытой спиной и не очень глубоким декольте. Хорошо, в этом наши желания совпадали. С цветом я определиться не смогла: то что сейчас висело на плечиках передо мной представляло почти все цвета радуги. Нет, только не оранжевый, и не красный. Господи, и не желтый!
Я неуверенно потянулась к фиолетовому с атласным лифом и многослойной шифоновой юбкой. Кажется, это был очередной костюм горничной, просто бессовестно дорогой. Указанная на ценнике цифра заставила на секунду зажмуриться от ужаса.
Застегнув молнию на спине до половины, я испуганным сусликом выглянула из-за дверцы примерочной кабинки.
— Барышни, как вам это? Что-то я не уверена.
Меня заставили пару раз повернуться перед зеркалом, сменить туфли на пыточные колодки с десятисантиметровым каблуком и, наконец, выдали заключение:
— Нам нужен маэстро.
Маэстро оказался невероятно изящным и до изумления хрупким человечком, который маленьким ураганом ворвался в торговый зал, и несколько мгновений рассматривал меня под аккомпанемент воркования возвышающейся над ним продавщицы:
— Новая коллекция… карибская ночь… Артемис…
Задумчиво постучав себя указательным пальцем по кончику носа, маэстро согласился:
— Пожалуй, стоит попробовать. И вызовите куафёра.
Куафёр оказался всего-навсего парикмахером. Просто очень дорогим, подозреваю. И стремительным, как кобра в броске.
Всего-навсего через сорок минут я, слегка контуженная, но вполне живая, вывалилась из магазина с прозрачной пластиковой косметичкой в сумке и подробнейшей инструкцией, как завершить макияж и поправить прическу, если такая необходимость возникнет.
Платье и туфли мне обещали доставить в офис к пяти часам. Посмотреть на итоговую цифру в чеке я так и не осмелилась.
* * *
ВИЛД
В переговорную, где переодевалась моя помощница, собралась, похоже, вся женская часть офиса. Я мысленно сделал себе заметку запомнить идиоток, развлекающихся в рабочее время, но все кровожадные планы вылетели у меня из головы, как только Лина появилась на пороге моего кабинета.
Чтобы дать себе пару секунд сосредоточиться, я перевел взгляд на часы. Было ровно шесть. Затем опять посмотрел на Покахонтас. Определенно, это была она. И не она.
Та девушка, которую я десять лет назад собственной рукой столкнул в каменные жернова, казалась мне кофейным зернышком. Жизнь должна была перемолоть ее в порошок, развеять по ветру и больше не напоминать мне о моем не самом красивом поступке.
Но оказалось, что под слоем бедности и лишений была скрыта алмазная сердцевина. Теперь, очищенная от шелухи неуверенности и сомнений, Аделина ослепляла — сиянием кожи, блеском волос, светом глаз.