— Я. — Из-за монитора показалась взлохмаченная голова Ленолеум Плинтус (красные перья на голове дыбом, лоб повязан свернутой в тугой жгут синей банданой).
— А кто звонил?
— Ну, тот… армянин-многоженец.
— Его зовут Вазген.
— А я как написала? Просил перезвонить, как только появишься.
Интересно, зачем? Никита всегда объяснял: при переговорах торопиться не надо, первым должен идти навстречу наиболее заинтересованный. Ну, ничего, мы подождем. Марина смяла бумажку и бросила желтый шарик в корзину для бумаг. Терпения у многоженца хватило ровно на тридцать минут.
— Мариночка, — голос Гамлетыча по телефону звучал немного печально и задумчиво, — у меня к вам дело. Вернее, заказ. Китайский ресторан.
— Конечно, это как раз наш профиль. Рада вас слышать Вазген Гамлетович. Что-то мне говорило, что расстаемся мы ненадолго, — Марина подмигнула вытянувшей шею Ленолеум Плинтус и показала ей большой палец. — А Ларису этот проект не заинтересовал? — Слова выскочили раньше, чем она успела прикусить язык.
— Понимаете, Мариночка, она считает, что я должен ей платить. А как я могу платить собственной жене? Семья не бизнес-шмизнес все-таки, какие счеты между своими?
* * *
Черный вольво мучительно медленно полз к перекрестку.
— Интересуюсь спросить, — Лиза наклонилась к сиденью водителя. — Вы на педали давите или их крутите?
Нинка понимающе хмыкнула. Когда-то и ее бесила привычка Андрея отпускать педаль газа при виде далекого красного огонька светофора. Впрочем, Андрей никогда не обижался.
— Нина, ты заметила? У девочки замечательное чувство юмора.
— Да уж. И ближайшие двадцать лет жизни ей придется посвятить его обузданию.
— Спасибо, Андрей Сергеевич, я здесь выйду. Тетя Нина, до свидания.
Андрей проводил взглядом быстро удаляющуюся фигурку.
— Куда это она так спешит?
— К своему мальчику, наверное. Ты заметил, все вокруг влюблены. Такое вот нынче бабье лето.
— Так, может быть, и нам тоже?
Нина с насмешливым удивлением уставилась на Андрея. В последнее время романтические душевные порывы у него случались все чаще, хотя недоверчивая Нинка предпочитала считать их всего лишь капризами пищеварения. С тем же завидным постоянством Андрей игнорировал ее язвительные ухмылки.
— Не съехаться ли нам? Люди мы взрослые. — Да уж, с этим не поспоришь. — Хорошо уже друг друга узнали. Привыкли друг к другу.
Насчет «хорошо узнали» Нинка предпочла промолчать. Уж она-то отлично сознавала, какие «сюрпризы» умеют устраивать, казалось бы, воспитанные и интеллигентные мужчины. Когда, казалось бы, ничто не предвещало.
— А тебе-то зачем? — Решила сразу брать быка за рога. — Кухарка и уборщица из меня никакая.