— Так ты не стесняйся, Алена, покажи, на что способна! Все равно больше нечем заняться. Приступай!
Чтоб его…
Я достигла предела терпения слишком быстро, и это разочаровывает.
Во мне накопилось очень много всего, событий, чувств, страхов, и они требуют выхода. Спешу в ванную, даже не успеваю захлопнуть дверь.
Меня выворачивает влажной пустотой, болезненными позывами.
Это длится бесконечно, пока я не вою от головной боли.
Я жадно пью воду, умываюсь, разглядываю свое отражение в зеркале. Этот больной взгляд принадлежит незнакомке. Я не Алена и не Алли, мне нужно найти третье имя, с которым я, возможно, умру.
Возвращаюсь в комнату.
Александр либо спит, либо без сознания, в этот раз по-настоящему. Его рот приоткрыт, черты лица заострились. Дыхание хриплое.
Заснул под мои мучения, с+кин сын.
Скоро вернутся похитители, и я скажу им, что Гранд пришел в себя. Пусть объявят условия нашей свободы. Моей свободы.
Гранд будет беспомощным в их руках. Может, они снова его изобьют, и тогда он перестанет меня оскорблять. Будет молчать. Без сознания.
Я должна желать ему зла. Я хочу этого желать.
* * *
— Завяжи глаза!
От неожиданности я вздрогнула всем телом. В комнату зашел водитель, внося с собой запах перегара.
— Жив? — проверил, подойдя к кровати.
Не знаю, что он делает, но Гранд стонет в голос. Утробно, со смазанными ругательствами.
Водитель смеется от души. Похоже, он пьян.
— Давай-давай, ты, +++++, чего мычишь? Сейчас ты у меня помычишь, ++++++++++++! Говори нормально, Гранд!
— Он в критическом состоянии! — не выдерживаю я. — Вы должны срочно отвезти его в больницу! У вас наверняка есть связи. Да хоть скажите, что нашли его на дороге, он же ни о чем не знает и никого не видел! Пусть ему помогут, а потом вы снова его похитите!
Это крик души. Водитель причиняет боль беспомощному человеку, и его вой убивает во мне все живое. Вот вам и «разборки» Гранда.
Если его отправят в больницу, тогда и у меня есть шанс спастись. Не хочу больше оставаться с ним наедине. Не хочу больше отвечать за его жизнь, намного приятнее будет снова желать ему смерти.
— Заткнись! — требует водитель. — Никаких больниц, Гранд уже оклемался! — С постели снова раздается стон, потом ругань Гранда, и водитель отвечает пьяным смехом.
— Чего мы ждем, если Гранд, как вы говорите, оклемался?
— У моря погоды. Я принес тебе еду.
— Спасибо, но я выполнила свою часть сделки: Гранд жив. Не причиняйте ему боль, подождите минутку — и он очнется и заговорит получше. А меня отпустите! Я ничего не знаю и не хочу знать!
— Ничего ты не выполнила. У Гранда голос, как у мертвеца, и вид такой же, — заявляет водитель. — А он нужен нам нормальным.