— Где. Ваши. Родители?
— На работе, Валетинванна, — задыхаясь, прошептала синяя я.
— Что у тебя на голове?!
— Корона, Валентинванна, папа принёс для праздника.
Валентина Ивановна на минуту отвернулась к окну, у неё затряслись плечи.
— Валентинванна, не плачьте! — ору я и грохаюсь в обморок. Проклятая резинка додушила меня.
Это не конец. На праздник мы с Танькой попали-таки. Бабуля одного из одноклассников, врач на пенсии, быстро привела меня в чувство (времена были попроще), и до праздника нас из жалости допустили. Правда, не дали поучаствовать (завистники!), но и в качестве зрителей мы привлекали не меньше внимания, чем очаровательные снежинки и лисички. Корона моя была достойно выгуляна и оценена всеми, кто смог её увидеть. Если бы у нас с Танькой была коробка для подаяний, мы сорвали бы отличную кассу, потому что более экстравагантных нарядов в стиле парижских клошаров ни у кого из начальной школы не случилось в тот день.
Потом, конечно, мы получили выговор от родителей и Танькиной бабушки, но это мелочи. Ведь девочек в нашем доме никогда не лупили.
В нашей благословенной семье есть прекрасная новогодняя традиция. Нет, мы не ходим в баню, не отправляемся в город Ленинград и не рушим ничьих надежд, как-то не сложилось со всем этим. У нас всё попроще. Каждый Новый год мы теряем ёлку. По ряду причин мы не покупаем живое дерево. То дети в доме заводятся, то коты, а нервы не железные, знаете ли, без конца ёлки с пола подбирать и выковыривать из окровавленных пяток осколки золотых шаров и кукурузин.
В общем, ёлки у нас полиуретановые, неубиваемые. Шары пластиковые, как в буйном отделении. Но и это не спасает нас от ёлочных бед и напастей.
Пять... Пять! Пять замечательнейших искусственных елей сгинули в недрах типовой трёхкомнатной квартиры.
Каждый год мама предусмотрительно, за десять дней до праздника, достаёт коробку с прыткой ёлкой, торжественно водружает её на самое видное место и через день это несчастное деревце не может найти никто.
В доме нашем живёт и папа. Папа у нас «Человек-порядок». Он категорически не приветствует нарушений архитектурных линий жилища и всё, что кажется ему лишним, аккуратно отправляет «на место». Где находится это загадочное место, перед праздником уже никто не может вспомнить.
Мы с особым цинизмом допрашиваем папу, перерываем все шифоньеры и антресоли по сто тысяч раз и ничего не находим. Я пришла к выводу, что где-то в недрах нашего огромного трёхстворчатого шкафа, аккурат за старыми пальто с каракулевыми воротниками и бабушкиным болоньевым плащом, есть настоящий ёлочный портал, ведущий в другие измерения. Но я боюсь туда соваться, опасаясь, что сама пропаду и попаду весть знает куда.