«Я хочу признаться в любви», — в одном месте своей книги пишет Ульяна. Я тоже хочу признаться в одной вещи. Я атеист. И текст, пронизанный реалиями церковной жизни, упоминаниями Бога, должен как будто быть мне чужд, непонятен, не нужен. Но это не так. Он, этот текст, мой. Потому что любовь не имеет имени, она имеет только вектор и усилие.
...Я очень люблю одну историю (я о ней рассказывал уже, но не жаль и повторить). Эта история произошла в Японии. Начну издалека.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует... всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит.
Мы все знаем эти слова. Они из Первого послания святого апостола Павла к Коринфянам и говорят о любви высшей, божественной, осознанной и христианской. Разные девочки, ни разу не христианки (что бы они про себя ни придумывали) любят перепечатывать эту цитату; наберите её в поисковике — на вас вывалятся тысяча ссылок: причём половина из них действительно будет из девичьих дневничков. Но иногда девочки на самом деле становятся сильнее и святого апостола Павла, и Первого послания, и любой божественной любви. Они закрывают своим телом (своими действиями, своим желанием спасти) того, кого любят — и спасают. Девочки всего лишь девочки. Они глупые. Иногда они даже не читали никакой Библии. Но они спасают того, кого любят ценой собственной жизни. Просто потому, что иначе не могут.
В Японии часто бывают землетрясения, ну вот и ещё одно произошло. После него почти весь город оказался в развалинах. Когда всё улеглось, в разрушенный почти полностью город приехала команда спасателей. Дело живых — хоронить своих мертвецов. Но ещё больше — откапывать уцелевших. Под одним из сильных завалов живые и нашли одну погребенную обвалом женщину.
«Её поза была очень странной: она как будто опустилась на колени, как при молитве, а её руки что-то обхватывали. Рухнувшее здание повредило ей спину и голову. Женщина была мертва. Между досок и камнем можно было просунуть руку и почувствовать, что она холодная».
Руководитель спасательной операции сразу понял, что тут уже ничем не помочь, и поэтому скомандовал всем идти дальше. Но то ли интуиция, то ли какой-то божий знак упрямо вернул его к руинам. Спасатель снова встал на колени и ещё раз просунул руку к женщине. И вдруг закричал: «Ребёнок! Тут ребёнок!»
Вся спасательная команда бросилась обратно к дому и стала разгребать завалы и груды обломков вокруг тела умершей женщины. Когда они наконец откопали её полностью, они поняли, что она не одна. Под ней, странно скрючившийся, как будто молящийся, лежал трёхмесячный мальчик. Ребёнок был завёрнут в цветастое одеяло, но был жив. Младенец даже не проснулся, когда руководитель экспедиции взял его на руки.