На этот раз я опускаю голову. Ничего не могу сказать. Не знаю, что сказать. Не знаю, что он хочет мне сказать… чего ожидает от меня. Моя профессия не смущает меня, но мне стыдно за то, что произошло, и честно говоря, за то, что я сделала и сказала вчера утром. Я вела себя как дура, как подросток, и чувствую себя идиоткой за это. Но теперь он знает, и это заставляет меня чувствовать себя ещё более ничтожной.
— Слушай, я облажался, ладно? — я не слышу, как он двигается, но чувствую его руку на подбородке, когда он поднимает мою голову вверх. — Ты такая красивая, Мелли. И я просто… я никогда… — он опускает руку и прячет её в карман. — Я мужчина, а ты умная, красивая, веселая… я вёл себя неподобающим образом. Я не привык к кому-то столь… сладкому. Мне так же…
Я не позволяю ему закончить, потому что больше не могу его слушать. Я не позволяю извинениям за то, чего я хотела так чертовски сильно, выскользнуть из его уст. Чего у меня никогда не было… чувствуя желание, которого не знала, я томилась желанием. Может быть, это тоже глупо, но это будет стоить смущения. Мой рот обрушивается на его, и даже с моей неопытностью, я проскальзываю своим языком к его.
Смит издаёт низкий гортанный стон, наполовину скулёж, наполовину рычание, и обнимает меня. Независимо от контроля, что был у меня в момент смелости, он давно исчез, и я с радостью позволяю ему взять надо мной верх. Его рука скользит по моей спине, а затем снова вниз. Кончики его пальцев спускаются вдоль пояса моих штанов для йоги и двигаются по моим стрингам. Он слегка тянет, и я хныкаю от ощущения.
Наконец я обнимаю его и провожу рукой по его волосам. Смит поднимает меня и сажает на кухонный островок, сбивая тарелку с едой. Звук бьющегося стекла заставляет меня остановиться, но Смит даже не обращает на это внимания.
Его руки поднимаются и обхватывают моё лицо, в то время как интенсивность поцелуя замедляется. В конце концов, он пытается отступить, но я не позволяю ему. Мне нравится его рот на моём. Мне доставляют удовольствие его руки. Мне импонирует, что он поглощает меня, и я хочу большего.
— Не останавливайся, — шепчу я перед тем, как поцеловать его снова.
Он отвечает, целуя меня немного грубо, более отчаянно. Я обвиваю ногами его талию, чтобы притянуть ближе. В тот момент, когда жёсткость под джинсами касается меня между ног, он вжимается в меня. Мои лодыжки выступают в роли тисков вокруг него, и я откидываю голову назад.
— О, Боже мой.
— Ах, черт, — бормочет он и повторяет движение.
Неразборчивый звук проходит через мои губы, один из которых я никогда прежде не слышала своими ушами, и свет вспыхивает за моими веками.