– Ох! – от испуга она едва не упала в обморок. – Кто вы?
– Не бойтесь, – произнес человек в серой форме, безучастно переводя взгляд с Надюши на обгоревший труп Ильшата, лежавший у его ног. – Я представляю власть.
– Ах, товарищ капитан, – произнесла Надюша медленно, с трудом разглядывая в полумраке отметки на форме незнакомца. Что в нем было удивительного, так это неуставная борода и подсвечник с погасшей свечой, зажатый в руке. – Как же вы меня напугали!
– А он? – кивнул серый человек на мертвого подростка.
– И он, – только сейчас она осознала, что случилось с Ильшатом. – Господи, какой ужас! Какая жуткая смерть. Кто это сделал?
– По всей видимости, он сам.
– Неужели? И, главное, зачем?
– Может, вы тоже помогли?
– Как же? Чем же? Да как у вас язык на такое поворачивается?!
– А вдруг? Давайте проведем небольшой эксперимент.
– Я не понимаю, о чем вы, товарищ капитан. Кто вы такой и откуда вообще здесь взялись?
– Не глупите, Наденька. Это приказ, – произнес серый человек медленно, глядя ей прямо в глаза. – Откройте верхний ящик комода, что стоит перед вами.
Находящаяся в замешательстве, испуганная и обескураженная Надежда Михайловна дрожащей рукой открыла ящик.
– Что видите?
– Револьвер. И патрон.
– Возьмите револьвер.
– Зачем? – в глазах Наденьки проскользнул ужас.
– Берите! – капитан прикрикнул, и, когда женщина взяла в руку пистолет, добавил мягче: – Теперь заряжайте.
– Готово, товарищ капитан. Но я не понимаю…
– А теперь, Наденька, приставьте пистолет дулом к виску.
Надежда Михайловна медленно, не отводя взгляда от глаз капитана, подняла револьвер и приложила холодное дуло к голове. Прямо туда, где под толстой кожей беззаботно пульсировала синяя жилка. Со лба ее начал струиться пот и даже на жирных ляжках выступила испарина.
– Теперь медленно нажмите спусковой крючок.
– Зачем, товарищ капитан?
– Так надо, Надюша. Следственный эксперимент.
– Я не хочу этого делать, товарищ капитан, – проговорила Надюша с трудом, и слезы потекли по ее щекам.
– Вам ничего не будет, Надюша. Там же холостые. Жмите.
Серая форма капитана, его уверенный голос и твердый взгляд, манера держаться и умение говорить с оттенком какого-то отеческого сочувствия повлияли на человека, привыкшего не раздумывать над приказами. Надежда Михайловна нажала на спусковой крючок и буквально через мгновение львиная доля ее мозга переместилась из черепной коробки на стену с зелеными вензелями. И когда облако крови и серого вещества вместе с пулей уже вылетело из головы Надюши, то на какую-то жалкую долю секунды оно уподобилось по форме своей листку борщевика, как бы проросшему из благодетельной, но безвольной землицы-матушки. Из мягкой, жирной, страдательной почвы. Смерть была мгновенной, и бездыханное тело с грохотом и треском повалилось на дочиста отполированный паркет.