— Мне очень интересно с тобой играть. Никогда не знаешь, куда в следующий раз ты походишь.
— Да! — просияла я. — А мне с тобой. Ты вообще умный. Многому учишься у тебя.
— Так, наверное, надо прекращать умничать. А то так опять продую. Это уже будет не смешно! Проиграть дважды девчонке.
— АГА! То есть кому- либо из парней, тебе не стыдно было бы продуть? — я поставила руки в бока и наигранно надулась. — Ну, знаешь ли…
Все хором засмеялись и лишь спустя мгновение поняли, что я не просто так замолчала на полу слове. Мои зрачки закатились, и теперь в глазах была лишь одна белая оболочка. Я упала навзничь, меня только и успел подхватить стоявший за моей спиной Ориен.
Мелкий озноб стал колотить по всему телу. Кто-то выбежал за дедом, чтоб позвать. Ориен убаюкивал меня, не понимая, что происходит. Ами подбежала с кружкой воды, и набрав себе в рот, брызнула на меня. Но не помогло, я как лежала, словно поломанная кукла, так и лежала. Боясь, что я прикушу себе язык, Грем схватил мою голову и стал удерживать ее в одном положении.
— Принесите ложку, — скомандовал он, — у нее приступ. Раньше такое случалось? — спросил он у Тии и Ами.
— НЕТ!!! — в ужасе ответила Тия.
— Никогда, — подтвердила Ами, давая в руки Грему деревянную ложку.
Тот ловким движением всунул ее мне и стал удерживать мои ноги, чтоб я не поранилась об углы маленького напольного столика. В комнату быстрым шагом вошел дед. Его пропустили ко мне.
— Вытащите ложку со рта, — вдруг скомандовал он, когда бегло осмотрел мое удручающее состояние.
— Но учитель, у нее судороги, она может сильно прикусить язык, — запротестовал Ориен, впервые в жизни он спорил с учителем.
— Делай, как я сказал, это не приступ. Предмет мешает ей говорить, — спокойно сказал дед.
Больше с учителем никто не стал спорить и Грем осторожно вытащил деревянную ложку из моего рта. И как только мне дали возможность, я заговорила. Мои глаза по-прежнему были без зрачков, и я лежала на руках у Ориена:
— Они придут… И заберут то, что им необходимо… Чужие люди… Скоро они отправятся в свой путь… Нужно уберечь… Не дать… Спрятать…
И я затихла. Вместе со мной молчали и все остальные. Открыв глаза, я не сразу сообразила, что лежу в объятиях Ориена.
«С чего вдруг? — подумалось мне. — Тут ведь столько народу. Неужели ему все равно»?
— А почему я… На полу?
— Риса, ты разве ничего не помнишь? — тихонечко у меня спросила Ами.
— Нет, а должна? По-моему, мы играли с Гремом, я даже вроде бы опять выигрывала. Хотя нет, не выигрывала. ОХ! Как голова-то сильно разболелась.
Боль все сильней нарастала и теперь уже била набатом. Я ухватилась за голову, пытаясь ее успокоить, но ничего не получалось. Слезы сами по себе покатились из глаз. Мне помогли подняться и отвели в комнату. Там Тия положила мне на лоб мокрую тряпку, смоченную в холодной воде. Ами принесла какой-то горький настой, заставляя его выпить все до последней капли. Я морщилась, но пила. Затем меня оставили в покое.