Несколько лет он бродил по Радужному Архипелагу в поисках своего обидчика. Кроме имени и того, что убитая женщина была его кузиной, он ничего не знал о нём и трижды ошибался, натыкаясь на его тезок. Но поиски затянулись не зря – Охтайр успел многое передумать, перечувствовать, переосмыслить. И к поместью-столице Сапфирового Острова вышел совсем не тот озлобленный и на всех обиженный юноша, каким он был когда-то. Выслеживая Ровилара, он многому научился, в том числе и тому, что даже не подозревали все прочие его учителя.
И сейчас он тихо засвистел, выпевая несложную мелодию. Тихий звук со стороны можно было принять за комариный писк, но в нем была заключена магия. Зов, понятный только одному существу в целом свете, полетел в чащу, и тот, кому он предназначался, откликнулся. Это тихое пение-писк нервировало огромного зверя. Отделаться от него не было иной возможности, кроме как уничтожить сам источник звука. Прядая ушами, зверь упруго вскочил на ноги и зашагал через лес, вертя головой во все стороны, принюхиваясь и прислушиваясь. Пение-писк доносилось со стороны реки.
Охтайр продолжал свистеть, даже когда услышал обостренным слухом полукровки треск кустарника. Все внутри сжалось от предчувствия исполнения тайного желания. Он много дней провел в размышлениях, перебирая разные варианты, и остановился на этом. Что может быть естественнее, чем в жаркий летний полдень нападение у водопоя озверевшего от жары чудовища? Тем более, если этот зверь сам по себе – образчик свирепости? Полукровке понадобилось несколько дней, чтобы выследить будущего убийцу, методом проб и ошибок подобрать магическую мелодию, на которую он реагировал, вынудить зверя перебраться сюда, поближе к поместью-столице и провести несколько дней в напряженном ожидании удобного случая. Нет, конечно, имелись и запасные варианты – на тот случай, если что-то пойдет не так. В себе он был уверен – лесные, болотные и горные тролли используют особую магию. С помощью звуков они могут внушить своему противнику всё, что нужно. Троллиха пыталась научить приемыша этим напевам-заклинаниям – они действовали порой даже на рыбу в ручье – и за время скитаний по Архипелагу Охтайр волей-неволей вспомнил кое-что из науки приемной матери, отточил мастерство – и теперь собирался натравить на Наместника Сапфирового одно из самых опасных лесных существ.
Лорд Ровилар уже почти задремал, но треск сучьев и сдавленное мычание заставили его вскочить. Наместник не поверил своим глазам – на него из чащи леса, опустив голову и мотая мордой, надвигался огромный уникорн.* Матерый самец с налитыми кровью глазами шагал прямо на него. Увернуться было невозможно – резкое движение спровоцирует зверя на немедленную атаку. А оставаться на месте и замереть – ещё более верный способ попасть ему под копыта. Ибо зверь учуял воду и устремился к ней напрямик, ломая кусты и мыча.