Она не стала звонить Шанельке с дороги, уверенная в том, что подруга снова писала вместо поспать, и зевая, решила, пусть хоть она выспится днем. Так и будем, по очереди, как в дозоре…
Машина ехала быстро, тормозила на светофорах, снова набирала скорость, пару раз Крис съезжала с трассы на какие-то боковые улицы небольших поселков и, проскакав по неровному асфальту, выбиралась, миновав зарождающуюся пробку. Васька то сидел молча, то болтал что-то необязательное, тоже вкусно зевая. И совершенно не стеснялся, был как дома, на мягком сиденье. Наверное, он так везде. И — со всеми, предположила Крис, улыбаясь и кивая на его разговоры. И хотела бы подумать другое, но как-то не получалось, и в конце-концов, ее саму это стало раздражать. Он получается, прав? Она никак не может увидеть за внешней красотой настоящего Васьки? Причем, если бы случился он эдаким меланхоличным занудой, или же — капризным склочником, о, да, тогда красоту можно отслоить, отодрать, как отдирают цветную обертку и без нее — вот она, суть. Халва. Или что-то наоборот, не будем вдаваться в подробности. Но позволить парню быть не просто красивым, а еще и солнечно-ласковым, не выходит, обертка не отдирается, маячит, лезет в глаза, подсказывая, да он, наверное, со всеми такой. Наверняка. Не в смысле хороший, а в смысле использует красоту. Нехорошо, Кристина Андревна, укорила она себя рассеянно, следя за дорогой, ах, нехорошо, но если думается про это, то уже хорошо. И интересно.
Фаду, подумала она дальше, вытаскивая эту мысль из предыдущих размышлений, я так и не спросила его, почему написал мне именно фаду. А не вальс и не полечку, не романс и протча.
Трасса шла рядом с железной дорогой и по ней ехала зеленая электричка, в окнах — тысячи голов. Потом дороги разошлись и вокруг замелькали золотые пятна берез в просвеченной роще.
…Спрошу, размышляла Крис, и найдется загадке логичное объяснение, как ее стихам в подземном переходе метро. А если не спрошу, то можно потешить себя надеждой, поиграть в сказку, переплетенную с реальностью.
— А я тогда взял и уехал, вообще не думал, что поступлю, — рассказывал Васька, придерживая на коленях чехол с гитарой, — ну я еще год пирожки продавал на станции. И листовки раздавал тоже. Я и сейчас иногда раздаю, если играть неохота за баблосы.
— Молодец.
— А фаду, ты вчера спросила. У нас тема такая сейчас, можно выбрать из нескольких жанров три основных и написать музыку. У меня есть хуммпа, калипсо и вот фаду.